– Вы не подскажете, какой я?

– Ты ветки наши ломаешь, листья на бегу срываешь и бросаешь. В общем, сам решай – какой ты! – зашелестели, зашумели, будто перед грозой кусты.

– Я больше не буду! Простите меня, пожалуйста.

– Хорошо, Ваня! – кусты притихли, слушая соловьиные трели.

Ванька побежал дальше, осторожно касаясь веточек. И вот берег реки.

– Бульк! Ух, здорово! – Ванька нырял за улитками, ловил ладошками краснопёрку, похожую на золотую рыбку. Потом долго рассматривал стрекозу, севшую на правое плечо. Она тоже смотрела на мальчика своими огромными, словно лупы, глазами. Затем резко, как вертолёт, поднялась в воздухе и исчезла в прибрежных зарослях камыша. Ванька проводил её взглядом, выбежал из воды, вытерся полотенцем и увидел кота Бархана.

Кот, лёжа на спинке, грелся на солнышке, тая от удовольствия. Почувствовав на себе Ванькино внимание, он резко перевернулся на живот и опасливо покосился на него:

– Бежать, не бежать? Вдруг пронесёт! – кот напрягся, собрался в комок, стал похож на зимнюю шапку деда. Он явно приготовился к прыжку, будто соседская собака Матильда, почуяв зайца.

– Бархан, не убегай! Скажи мне, пожалуйста, какой я?

– Что-то ты сегодня вежливый! А, вчера за хвост дёргал. Вредный ты и больно можешь сделать.

– Прости меня, Бархан! Я больше не буду тебя обижать. Ну, пожалуйста!

– Ладно, прощаю. Мяу.

Ванька обрадовался, погладил кота по серой, как у мыши, гладкой шёрстке, заглянул в его голубые, словно речка в ясный день, глаза. Поспешил на завтрак мимо соседского, как теремок, дома. Вдруг навстречу из-за угла теремка выскочила собака Матильда. Её хвост вращался, будто лопасти вентилятора, охлаждая всё вокруг.

– Привет, Матильда!

– Пррривет, Ваня!

Мальчик погладил её по голове. Матильда зажмурила от радости свои карие, как корица, глаза, заскулила от удовольствия и потёрлась о ногу мальчика, будто котёнок.

– Матильда, скажи, пожалуйста, какой я?

– Хороший! Гладишь, добрые слова говоришь, приятнее самой вкусной косточки! Печеньем делишься. В общем, классный ты!

– Спасибо, Матильда!

– И тебе спасибо, Ваня!

Ванька воодушевился и побежал дальше. Вдруг из-за кустов выбежала одноклассница Варька. Она резко затормозила, будто мчавшийся велосипедист применил экстренное торможение. Длинная, светлая коса девочки, подпрыгнула, как скакалка, выше головы.

– Ух, – выскочило из Варьки.

Увидев Ваньку, она попятилась.

– Привет! Ты чего? – удивился Ванька.

– Привет! Странный ты какой-то!

– Никакой я не странный! Я себя узнаю. Скажи мне, какой я?

– Ты… Ты меня за косу дёргаешь, словно за вожжи, и кричишь, – Но, поехали! Дразнишься: Варька – калька! Не нравишься ты мне, Ванька!

– Я, это. Ты меня прости, Варя, я больше не буду.

– Ладно, мир! – дети сцепили мизинцы правых рук. Потом подняли руки вверх и резко бросили вниз, разделяя пальцы с радостными криками:

– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись!

Всё плохое тут же забылось, В глазах засияли звёздочки, губы расплылись в одной на двоих широкой, как у смайлика, улыбке. Внутри запели соловьи, вырываясь знакомой песней наружу:

– От улыбки станет день светлей.

Сзади подкрался закадычный друг Вани Эмиль. Он обхватил подружившихся за плечи и поддержал пение.

– Всем привет!

– Здравствуй, Эмиль!

– Привет! Эмиль, друг, скажи честно, я тебя тоже обижал?

– Нет, Ванька! Ты, самый лучший друг на свете! Помогаешь во всём. С тобой весело!

– Спасибо, Эмиль! Встретимся на нашем месте после завтрака!

Ванька поспешил домой. Ему так хотелось поговорить с сестрой.

В доме пахло сушёными травами, яблоками и свежим хлебом. На кухне бабушка принялась готовить тесто для блинов.