Васька уже не грустил. Он наблюдал за Радом.
– А что ты чувствуешь, котёнок!
– У меня внутри радость!
– Как это?
– Просто мне весело и приятно! Дождик тёплый и ласковый! Капли касаются и щекочут! Иди скорее ко мне!
Васька неторопливо слез с крыльца, макнул одну лапу в лужу:
– Фу, сыро.
Тут Рад прыгнул к Ваське. Наверх взвился и рассыпался на мелкие росинки фонтан, будто огромная рыба ударила по воде широким, как лопата, хвостом. Старый кот вмиг оказался мокрым.
– Ах, ты! Мя! – взвизгнул, как пила, Васька, – Я тебе сейчас, – кот рванул по лужам за Радом, напоминая мокрую, ободранную, меховую шапку.
– Не догонишь! Не догонишь!
Они носились друг за другом, пока не закончился дождь.
Уставшие и промокшие, коты разлеглись на крыльце. Солнышко пригревало, поднявшийся ветерок гладил и подсушивал шёрстку.
– Мрр, мрр, – мурчал впервые за долгие годы Васька, – Как хорошо! А что потом делать будем?
– Мурр, мурр! Да, хотя бы за бабочками бегать, – мотнул чёрной, блестящей головой Рад в сторону вьющихся после дождя, как фейерверк, бабочек.
Котёнок прижался к тёплому боку бывалого кота. Они почувствовали тепло друг друга.
Счастье и радость наполнили друзей.
С тех пор Васька не скучал.
Выбор Ваньки
Рано утром Ванька проснулся, потёр глаза, потянулся и спросил себя:
– Кто я? Какой я?
Он вспомнил вчерашний разговор со старшей сестрой Иркой:
– Вот, заноза! Кто ты? Из чего состоишь? Какой ты?
– А что я? Я, Ванька Алямсов, перешёл в четвёртый класс. Живу на каникулах с бабушкой и с тобой в деревне «Веснушки».
– И всё? Ха-Ха-Ха!
– Ну, нет! Ещё кот Бархан с нами живёт.
– Так! Поподробнее: Ванька – это кто или что?
– Это. Вот он, я, – Ванька потрогал свои светлые, непослушные, как солома, волосы, нос картошкой, как у Антошки из мультика, слегка оттопыренные уши, вытянул в трубочку пухлые губы, поморгал длинными, выгоревшими на солнце ресницами. Поискал что-то в карманах голубых шорт. Поскрёб на футболке в области груди маленькое, засохшее пятно от мороженого.
– В общем, ты – это твоё тело, – не унималась Ирка.
– Наверное.
– Всё во Вселенной состоит из маленьких частичек. Ванька, ты и цветок наполовину одинаковые.
– Ну, ты загнула!
– Всё, что ты кушаешь становится тобой: хлеб, мороженое. Но если это съест Бархан, то это станет котом. Земля даёт нам свои кусочки на время. Из них и строятся наши тела. Так в чём же твоё отличие от Бархана? – трещала Ирка, как сорока на макушке соседней берёзы.
– Ну, я стихи пишу.
– Молодец, а ещё?
– В школе учусь, в футбол играю, роботов строю.
– Так ты кто?
– Я человек.
– Людей много и все разные. Человек – это общее понятие. Одни люди добрые, всем помогают, а другие преступления совершают, – Ирка хитро прищурила свои зелёные глаза, словно соседская кошка Муська перед прыжком за птичкой.
– Ну, мне надо подумать.
Ваня пошёл в ванную, почистил зубы, умылся и побрёл в свою комнату. Там он лёг в кровать и долго строил планы на завтра, чтобы узнать – кто он и какой.
Наутро Ванька встал пораньше, прошмыгнул незамеченным из дома. Потянулся на крыльце, вдохнул сладкий, словно чупа-чупс, аромат бабушкиных цветов:
– Ммм!
Задорно чирикали воробьи, порхали, будто сверхскоростные самолёты, неугомонные ласточки.
– Раз, два! Три, четыре! – Ванька нарезал круги руками то вперёд, то назад, делая зарядку. Несколько приседаний и пробежка босиком по маленьким камешкам, как по раскалённым углям, к реке Радужке. Скрывающаяся под камнями тропинка петляла между ивовых кустов. Ветки нежно касались Ваниных рук.
– Кустики, здравствуйте!
– Привет, Ваня!