— Как он? — поинтересовался я.

— Что из медикаментов имеется? — не обращая на меня внимания, деловито спросила девушка.

Мама вмиг метнулась в дом, притащила целую коробку всякого.

Бинты, пластырь, перекись водорода, спирт, и ещё куча всего.

Татьяна разорвав рубашку оголила отцу спину. Со знанием дела, не боясь замарать руки, обработала раны.

— Лёгкие и органы не повреждены, — резюмировала она. — Переломов нет. Но раны глубокие, а гвозди грязные, ржавые… Как бы заражения не было.

Успокоила называется. Она повернулась ко мне, и я так и застыл с открытым ртом. Всю вторую половину её лица, ту самую, что она прикрывала волосами входя в дом, оказывается обезобразил огромный не просто синяк, а уже ставший желто-зеленым кровоподтёк. Это где же она так?

— Точно ничего не повреждено? — недоверчиво переспросила мама. — Он дышал так тяжело… И говорить не мог…

— А вы бы много наболтали будучи нашпигованной ржавым железом? Каждое движение — боль, — не слишком ласково отозвалась Татьяна. Повернулась ко мне и скомандовала: — Матрас тащи. Перевернем его на него. Отнесете в комнату. Ему простуды ещё не хватало.

Мы с Серегой притащили матрас. Степаныч вмиг раскомандовался.

— Куда?! Вон с той стороны подойди! Вот бери… — сразу стало видно — у мужика действительно имеется немалый опыт транспортировки пострадавших.

Скорая приехала ещё часа через два с лишним. Что бы было, не появись раньше Таня со Степанычем? Даже думать не хочу. Осмотрели. Похвалили за оказанную помощь. Сделали несколько уколов. Больше для галочки, чем для пользы дела померили ему пульс, давление, температуру. Заполнили какие-то бумажки. И нам вручили листок с рекомендациями. Такие то таблетки столько раз в день. Уколы. Перевязки. Покой. Обильное питье.

— И это всё?! — искренне возмутилась мать.

— Сейчас неизвестно что лучше — здесь отлежаться или в город попасть, — скривился врач, явно намекая на проблему "Нереальности". — И переполнены все палаты смертниками.

Тут я склонен был с ним согласиться. Там мало того что камеры не факт что все отключены. Там и "корона" до сих пор гуляет. Особенно в больнице велик шанс подцепить эту гадость. А отцу уже семьдесят два. Не юнец. Да ещё и ослаблен из-за ранений.

Высказать бы ему за то, что в драку полез. Но до того ли сейчас. Да и не ясно, понимает ли он нас вообще?

— Заявление писать будете? Заключение требуется? — он вопросительно взглянул поочередно то на мать, то на меня. — Придется сделать фото повреждений и места…

Эти слова решили всё.

— Никаких заявлений, — категорично отказался я.

Многим преступникам сейчас наверное сходят с рук провинности из-за этого маленького нюанса.

— Тогда подпись тут вот… Вот препараты на утро, потом уж сами. И… Районный вряд-ли регулярно приезжать будет… Вы же сможете перевязки и уколы делать? — поинтересовался врач у Татьяны, и та кивнув произнесла:

— Я как раз отпуск взяла… Присмотрю.

Врач уехал. Степаныч тоже распрощался. Отец после сделанных уколов задремал. А все остальные молча сидели за всё ещё накрытым столом. Вот только кусок в глотку никому теперь не лез.

11. Глава 11 

— На сегодня думаю хватит… — вздохнул Шурик, когда мы проводили сотрудников скорой помощи. — Завтра продолжу. Пойдем мы, — он как-то неуверенно взглянул на сестру.

— Ну и куда? — поинтересовался я, памятуя об угрозах того отморозка. Как вообще Земля таких носит? Ни слова, сразу в морду. — Забыл что тебя там ждут? Если он моего отца не пожалел несмотря на возраст, то тебя… А ты, кстати, где так разукрасилась? — не слишком тактично поинтересовался я.