— В своё время Шолохов растоптал меня, вышвырнул на улицу, как ненужную вещь. Я была вынуждена не жить, а выживать. И тогда я решила, что наши пути больше никогда не пересекутся, но случай снова столкнул нас с ним.

Усольцев медленно проводит кончиком языка по верхней губе, и этот жест кажется соблазнительным, пусть воспоминания о бывшем муже тут же перечёркивают ощущения, превращая их в отвращение. Мне тяжело смотреть на мужчин после Шолохова, ведь каждый может поступить точно так же, как он. Как теперь раскрыться кому-то?

— Что за случай?

Мужской голос с лёгкой хрипотцой и низкими вибрациями пробуждает во мне нечто странное, волнующее. Я поднимаю взгляд и уверенно смотрю на своего собеседника. Раз уж начала, следует придумать что-то, чтобы выкрутиться. Главное, не завраться окончательно.

— Шолохов выкупил мои долги, и теперь, получается, что я должна ему крупную сумму. Когда я сообщила, что не зарабатываю столько, чтобы отдать ему всё и сразу, он предложил хорошую работу. Няней. Я помогала родным с маленькими детьми, кроме того, у меня педагогическое образование. Конечно, я зацепилась за это предложение, и согласилась встретиться с бывшим мужем, чтобы обсудить все детали работы.

Образование у меня неоконченное, но всё-таки я должна сочинять на ходу, чтобы не просто убедить Усольцева поверить мне, но и заставить его согласиться дать мне эту работу. Я до дрожи в конечностях хочу находиться рядом со своей малышкой, и больше не смогу отдалиться от неё, зная, что она жива и здорова. На секунду в голове мелькает мысль, что теперь у неё есть родители, которые нуждаются в ней точно так же, как и я, вот только я не должна никого не жалеть. Меня не жалели, когда отняли самое дорогое, что у меня было и нагло обманули, заставив похоронить своего ребёнка.

«Молодая. Родишь ещё!», — звучит в ушах голос медсестры, а её жалостливый взгляд до чёртиков омерзителен.

Она смотрела на меня, а мысленно хихикала и наверняка решала, куда потратит свою часть заработанной суммы с продажи ребёнка. Насколько бессердечными и жестокими бывают люди…

— Предложение показалось мне довольно интересным, ведь мне куда приятнее находиться рядом с маленькими детьми, чем работать официанткой и постоянно терпеть похотливые жалящие взгляды на себе. Как вы понимаете, взглядами дело не ограничивалось. Я согласилась. Человек моего бывшего мужа нарисовал те рекомендации, которые вы видели. Простите. Я согласилась участвовать во лжи, потому что на самом деле нуждалась в этой работе, как в глотке воздуха. Понимаю, что вы можете прямо сейчас прогнать меня, но я прошу дать мне хотя бы малейший шанс проявить себя. Если я не начну выплачивать долги Шолохову, он будет безжалостен ко мне.

Приходится пустить слезинку, и я начинаю чувствовать себя точно такой же дрянью, как и мой бывший муж.

Ну зачем такой спектакль разыгрывать?

Однако на кону мой ребёнок, и, чтобы забрать дочь, я должна сначала доказать, что она моя. Я не успела ничего выкрасть из дома Усольцева, чтобы сделать анализ ДНК, поэтому важно задержаться там как можно дольше.

— Вот как? Чудесно… Мне нравится ваша прямолинейность, Вероника. Говорите дальше, — Усольцев продолжает смотреть на меня пытливым взглядом, от которого теперь уже подкашиваются ноги.

Ещё не всё?

Я не убедила его в своей откровенности?

Впрочем, вряд ли он поверит, что Шолохов отправил меня на работу в дом своего главного конкурента так просто.

Делаю вдох и решительно киваю.

— Если я стану вашей любовницей, мой бывший муж обещал списать долги как можно быстрее, но вы не подумайте, я не собиралась это делать.