В этот момент хлопнула дверь, и в бедную, обшарпанную гостиную вошёл Илья. Увидев гостей, он сильно смутился, щёки вспыхнули ярким румянцем. Голубой взгляд с какой-то тоскливой обречённостью скользнул по старым обоям и немодной мебели. Колосов вспомнил огромные покои в доме Дамаскинских, диван и кресла, обтянутые синей жаккардовой тканью, люстру со стеклянными подвесками. Там не было пыли, облупившейся краски и запаха сырости, а по коридорам тенями скользили вышколенные слуги. Вчера юноша в полной мере ощутил социальную пропасть между собой и Дамаскинскими. И пусть в богатом особняке его не обижали и не смотрели свысока, Илья всё равно чувствовал себя не в своей тарелке. А сегодняшний визит Анелии и девочки усугубил это ощущение и вместо радости принёс уныние. Хотя сам Лаурин Дамаскинский вызывал восхищение у Ильи. Он считался одним из лучших зельеваров и не только превосходно варил зелья, но и создавал новые – качественные, эффективные, невероятные по силе и продолжительности действия. К Лаурину приходили из самого Галингана – столицы Ханорума. Но зельевар не спешил перебираться в большой душный город, где половину населения составляли маги. Ему нравилась Зорна, утопающая в садах. Дамаскинский продолжал работать в своей лаборатории, при которой открыл лавку, где успешно продавал зелья, и патентовал новые разработки. А в ближайшем будущем собирался расширяться и открывать лавки в других городах. Энергия Лаурина, его целеустремлённость покорили Колосова.

- Здравствуй, Илья! – тепло поздоровалась Анелия. – Мы зашли проведать тебя.

- Для меня честь видеть вас в нашем доме, - юноша глянул на тётку, но не подошёл к ней, так и стоял недалеко от входа, словно оказался здесь случайно.

К сожалению или к счастью, гости не стали задерживаться и, попив чаю с пирогом, начали прощаться. Лилея заметила, как мама задержалась и что-то протянула Березиной, но её больше интересовал Илья.

- Как ты, уже не боишься? – присев, юноша улыбнулся девочке.

- Теперь меня в школу водят родители, - выдохнула она дрожащим от волнения голосом. – Папе приходиться выходить раньше времени, чтобы успеть и в школу, и в лабораторию.

Колосов вдруг предложил:

- Если хочешь, я буду заходить за тобой и отводить в школу. Мне нетрудно.

Лилея радостно встрепенулась и тут же покраснела, надеясь, что в полумраке коридора этого никто не заметил.

- Да… Хочу.

- Тогда утром я буду ждать у вашей калитки.

С того дня Илья начал водить Лилею в школу, а заодно и её подружку. Жаль, домой идти вместе у них не получалось: у первоклашек занятия заканчивались раньше, и девочек забирал кто-то из взрослых. Чаще всего подружки оставались друг у друга в гостях, чтобы сделать уроки и вдоволь поболтать. Анелия часто смеялась:

- Вы полдня были в школе. Неужели не наговорились?

- Нет! – дружно отвечали девочки и возвращались к прерванному разговору.

Женщина только кивала головой и выходила из детской, прикрыв за собой дверь.

- …Ты знаешь, какой Илья умный! – захлёбывалась от восторга Лилея. – Он самый лучший в своём классе!

Купава смотрела на подружку, чувствуя трепет и лёгкую белую зависть от того, что та уже влюбилась и ходит в школу с мальчиком. То, что с другой стороны не было никаких романтических чувств (да и какие романтические чувства между десятилетним ребёнком и восемнадцатилетним юношей?), никого не волновало. Главное – сам факт: Илья приходил в гости, приносил скромные букеты или фрукты и до конца учебного года водил девочку в школу.

На самом деле у Колосова была другая причина ходить к Дамаскинским: он всерьёз увлекался травами и зельеварением и любил беседовать с хозяином дома. Лаурин тоже оценил смышлёного паренька, чувствовал его неподдельный интерес, а общие увлечения, как известно, сближают. Со временем Илья стал частым гостем в особняке. Особенно после того, как хозяин разрешил пользоваться богатой домашней библиотекой. А в разговоре с супругой Дамаскинский часто говорил: