- Не бойся! Чуть-чуть осталось, - услышала Дамаскинская.

Снова шаги, потом скрип двери, и её тяжёлый хлопок за спиной. Уличный шум исчез, значит, человек вошёл в здание. А вскоре раздался звон ключей и щелчок отпираемого замка.

- Вот мы и дома, - сказал практикантик, и от его спокойного, уверенного голоса стало легче.

Мышку достали из кармана, бережно опустили на письменный стол. Она на несколько секунд ослепла после темноты и растерянно замерла. Постепенно круги перед глазами рассеялись, стали проступать очертания незнакомой комнаты, а потом Лилея встретила внимательный серо-зелёный взгляд.

- Здесь тебе нельзя превращаться в человека. Городские датчики засекут магический всплеск, и явится наш патруль, - напомнил практикантик.

Дамаскинская знала это. Опустив голову, она задумалась о том, что сейчас происходит в кабинете Калманова. Как там Быстрицкий?.. И вдруг вздрогнула, непонимающе глядя на Михаила, гладившего её по голове и спинке. Даже не так! Он с умильным видом почёсывал ей, как… Как… Как какую-то животинку! Ведьма возмущённо пискнула, а потом и вовсе цапнула парня за палец. Тот охнул от неожиданности и затряс рукой, на пол упало несколько алых капель. Но Дамаскинской не было жаль. Ишь, что удумал? Нашёл себе домашнего питомца! Она не мышь! Она - Верховная ведьма!!!

Пока практикантик залечивал ранку, Лилея огляделась. Они находились в небольшой комнате с весьма скромной обстановкой. У стены стоял старый покосившийся шкаф, рядом - разложенный диван, выполнявший роль кровати. А вот письменный стол и лампа на нём были явно новые, недавно купленные. Мышка оббежала его по кругу, обнюхала стопку бумаг, приподнялась на задних лапках, силясь разглядеть чертёж… И вдруг напоролась на смеющийся взгляд. Михаил откровенно веселился, наблюдая за её потугами взобраться наверх. Лилея представила, как она выглядела с разъезжающимися в разные стороны лапами, с нервно дёргающимся хвостом, и смачно выругалась. Однако тролличье ругательство вырвалось тонким писком и нужного эффекта не произвело. Практикант понял его по-своему.

- Сейчас-сейчас!

И положил перед мышкой кусочек хлеба и сыр. Лилея выразительно уставилась на него, как будто спрашивая: «В своём ли ты уме, мальчик?»

- Извини, больше ничего нет, - кажется, Михаил покраснел. – Зарплата только через два дня.

Дамаскинская демонстративно отвернулась. Правда, изредка поглядывала на хозяина комнаты, впервые видя его таким потерянным и неуверенным. До этого практикантик даже в кабинете Калманова являл собой образец выдержки и спокойствия. А тут, поди ж ты, расстроился! Он, присев на стул у окна, ел булку с вареньем и запивал всё холодным молоком. Клубничный аромат дразнил нос ведьмы, но, наверное, часть звериных инстинктов и привычек передалась ей вместе с обликом, потому что варенья не хотелось. А вот при взгляде на сыр во рту начала выделяться слюна.

В ожидании время тянулось особенно медленно. Мысли в голове сменяли одна другую, беспокойство постепенно нарастало. Единственное, что успокаивало Дамаскинскую, это осознание возможностей Калманова и Быстрицкого. Опытные стражи, не первый год работающие в системе, занимающие руководящие должности и вовремя предупреждённые об опасности, должны справиться. Главное сейчас – не дать их врагам повод докопаться и обвинить в превышении полномочий. А вызов ведьмы из другого мира был именно этим. Хорошо, что мальчишка быстро сообразил и предупредил их! Лилея глянула на Михаила и удивлённо замерла. Тот бессовестно дрых! Пока она волновалась, практикантик улёгся на диван, закинул руку за голову и теперь сладко посапывал.