Вчера проводили вторую группу. <…> Время отнимают они, в сущности, все решительно, спрашивают, где клозет, закуривают в Академии, но даже в этих весьма тяжелых группах можно было кое-кого выловить. А, в сущности, здесь может быть совершенно все равно, кого вылавливать, с кем кататься и шататься. Дни идут, от них ничего не остается, никакого следа. Быть может, так и следует существовать на свете. И чем больше привыкаешь к Венеции, тем она все-таки становится необычнее и себя узнаешь и чувствуешь все меньше и меньше. За возможность прожить здесь можно еще много больше всяких лекций прочитать, только бы в минуту свободную выйти на пьяцетту и чтобы было рядом Pal
Уровень знаний обоих экскурсоводов был беспрецедентен для представителей этой профессии (и, увы, намного превышал перцептивный потенциал их обычной аудитории), так что свидетель мог с полным основанием сказать: «<…> на местах экскурсанты находят готовые квартиры, заботливый стол – все не слишком роскошно, но вполне достаточно, чтобы облегчить главную задачу: знакомство с тем, что может дать Италия. В этом же последнем отношении русские экскурсии поставлены в совершенно исключительные условия. Они обладают тем, чего лишены участники самых фешенебельных экскурсий англичан или немцев. Вместо бесстрастных и формальных „гидов“ – их направляют сведущие люди и подлинные художники. „Руководители“ русских экскурсантов – в большинстве знающие и талантливые люди – с истинно русской безудержностью отдаются своему трудному делу»[362].
24
Большинство туристов, приезжавших в Венецию, обходилось без услуг гидов, ограничиваясь советами путеводителя. Степень подробности предпринимавшегося ими осмотра зависела прежде всего от продолжительности пребывания. Почти единодушно на экскурсии по городу отводилось не более трех-четырех дней: даже такой италофил, как М. Осоргин, вообще предлагал ограничиться двумя:
Жить здесь? Ни за что! Но пробыть здесь только день – слишком мало! Двух утр и двух ночей требует Венеция. На третий день она делается надоедливой, вульгарной, скучной. Сразу испита и поглощена ее краса, ее позолота линяет, как румяна под утро. Несносным делается воздух ее каналов, пошлость проступает сквозь живую красоту синими, гнилыми пятнами. И хочется скорее домой, в неисчерпаемый Рим, любезный тем, кто дольше его знает. Выходя из гондолы перед зданием вокзала, бросьте в воду канала приставшее к платью и подошвам ощущение греха, которым полна Венеция[363].
Составитель подневной схемы «Первая экскурсия в Италию» отводил на Венецию три дня (жертвуя для любителей факультативный четвертый), предлагая обходить достопримечательности по следующей схеме:
Первый день.
Утренний маршрут. Собор Святого Марка. Дворец дожей.
Дневной маршрут. Пьяцца. Двор дворца дожей. Пьяцетта. Моло (набережная перед дворцом). Мадонна делла Салюте. Сан Джорджио Маджоре.
Вечерний маршрут. Поездка на Лидо.
Второй день.
Утренний маршрут. Обзорная экскурсия по Большому Каналу. Музей в здании Фондако деи Турки.
Дневной маршрут. Дворец Джиованелли. Церковь Мариа деи Мираколи. Памятник Коллеони. Усыпальница дожей. Больница. Церковь Мариа Формоза.