Вы входите в храм сквозь темные аркады – и сразу теряетесь и останавливаетесь посередине… Вы – внутри золотого неба, золотых стен. Под ногами вашими, кругом вас – мраморы, яшмы, порфиры… Мраморный легион святых и ангелов встает высоко перед вами на громадной мраморной решетке, заменяющей наш иконостас…
Вместо престола – храмовая гробница св. Марка-евангелиста, похищенная его наивными поклонниками из Александрии, много веков тому назад, и ставшая с тех пор патроном и государственною эмблемою венецианской республики.
Золотая внутренность нашего прелестного храма св. Владимира в Киеве кажется внутренностью хорошенького золотого яйца в сравнении с охватывающим вас здесь золотым и мраморным грандиозным простором.
И это золото, и колер этих яшм и мраморов, и живопись мозаик и фресков
Другая школа, напротив, настаивала на сравнительной скромности Святого Марка, особенно в сопоставлении с православной традицией:
В соборе, несмотря на воскресный день, публики было довольно мало. Толпа молящихся сосредоточивалась главным образом близ главного алтаря. Вследствие ли значительных размеров или других причин, но внутреннее убранство храма мне не показалось очень роскошным, в особенности, если сравнить наши соборы, блистающие золотом, серебром и драгоценными каменьями[379].
Характерно, что на фоне десятков восторженных описаний (здесь дает слабину даже обычно бесстрастный путеводитель Филиппова, заключающий «Площадь С.-Марко – единственная по оригинальной красоте в целом свете»[380]) исключительно трудным представляется вопрос о цене билетов для посещения венецианских достопримечательностей. Из разных русских источников известно, что осмотр часовой башни стоил 50 чентезимо[381], посещение церкви Джованни и Паоло – 15 чентезимо (что должно дать общее представление о стоимости билетов в венецианские храмы), а вход в Академию (одновременно с покупкой каталога) обходился в 2 лиры[382], но, чтобы узнать стоимость входа в Сан-Марко, следует обратиться к безотказному бедекеру: билет стоил 30 чентезимо[383].
За половину этой суммы туристы могли подняться на Кампанилу – девяностовосьмиметровую башню, возвышающуюся над площадью. Из множества описаний восхождения и вида традиционно выберем детский, хотя и ретроспективно:
Подъем оказался крут, и наши одеревеневшие ноги с трудом ступали по узким ступенькам. Вид, открывшийся с Кампаниллы, сторицей, однако, вознаградил нас. Отсюда была видна вся Венеция. Вечерело, и низко уже стоявшее на побледневшем небе солнце бросало тени от домов на воду каналов. Разноцветные крыши яркими пятнами пестрели на солнце. На некоторых из них были даже разбиты миниатюрные садики, освежая камень своей зеленью. Пьяцца Сан-Марко прямоугольником простиралась под Кампанилой; на ней кишел народ, казавшийся отсюда скопищем хлебных жучков, деловито снующих взад и вперед на невидимых лапках. И еще одна странность этого города – не было видно ни одного автомобиля, ни одной телеги, ни одного велосипеда, вообще никакого транспорта – одни переходы![384]
Это едва ли не единственная венецианская достопримечательность, в посещении которой возник перерыв, обусловленный не внешними, но внутренними обстоятельствами – 2 июля 1902 г. (ст. ст.) колокольня обрушилась, чудом никого не задев (впрочем, наутро недосчитались кошки сторожа). Для Венеции и для ее русских почитателей это была трагедия мирового масштаба: «С падением башни навсегда испортилось единственное по красоте, значительности и воспоминаниям место на земном шаре – площадь св. Марка. Боль не в ее исчезновении, а в том, что площадь эта вдруг потеряла тысячелетний свой вид. Необходимость ее восстановить – абсолютна»