На пороге своей лавченки какой-то человек стучит молотком по странного вида кольчуге – это «мастерская древностей». Где-нибудь на площади Св. Марка в шикарном магазине изделия этой мастерской продаются как древние вещи, на которые так падки приезжие иностранцы, а тут неподалеку в переулке их приготовляют «деятели древностей», оглушая прохожих стуком своих молотков[351].
В тесной симфонии с продавцами сувениров действовали гиды или чичероне. Путеводители единогласно не советовали пользоваться их услугами («Проводникам (чичероне) отнюдь не следует доверяться. Они, впрочем, в Венеции совершенно бесполезны»[352]) или по крайней мере критически относиться к их рекомендациям («Гиды (guide, la guida) – получают 6–10 фр. (2 р. – 3 р. 50) в день. Только никогда не надо делать покупок или торговаться с их помощью, так как везде и всюду они выгадывают кое-что и в свою пользу»[353]). Один из самых распространенных венецианских сюжетов – о том, как гид обманом заводит клиента на фабрику, рассчитывая на комиссионные:
Нас порядочно раздосадовал, а вместе и насмешил своим не особенно хитрым плутовством один из праздношатающихся по площади св. Марка венецианских граждан. Подбежал он к нам перед самыми воротами св. Марка с предложением показать и объяснить подробно все замечательности собора, и хотя я вообще мало доверяю подобным добровольцам-чичероне, но, чтобы не отвлекать своего внимания постоянными справками с Бедекером, предоставил этому индивидууму вести нас в собор. Повертевшись немного в одном из приделов, гражданин сей заявил нам с серьезным видом, что сейчас начнется какая-то важная служба в центральном алтаре, почему неловко будет осматривать главный храм, а мы можем тем временем увидеть другие интересные вещи, куда он нас и поведет. Воображая, что он хочет показать нам со всех сторон наружность собора и какие-нибудь неизвестные мне боковые его капеллы и памятники, мы спокойно пошли за ним; но когда увидели, что он тащит нас по каким-то темным проходцам и переулочкам через канал, что омывает сзади собор и дворец Дожей, и через который перекинут знаменитый «Ponte dei Sospiri», «мост Вздохов», – соединяющий упраздненные старые темницы дворца с огромным мрачным зданием современной тюрьмы, – то я сообразил, что тут какая-то плутня, и стал кричать бежавшему впереди прыткому чичероне нашему – вернуться сейчас назад. Но лукавый итальянец удирал себе торопливее вперед, притворяясь, что не слышит; и не успели мы переступить через мостик канала, как очутились в распахнутых дверях большой фабрики венецианских хрусталей и мозаик сеньора Паули. Агент фабрики стоял уже на пороге и приглашал нас самым радушным образом осмотреть фабрику, всучивая нам билетики на вход; чичероне же наш, сдав таким ловким образом свою добычу с рук на руки агенту фабрики, которая его очевидно высылала для ловли иностранцев, – стушевался во мгновение ока, даже не пытаясь получить с нас что-нибудь за свое путеводительство, несомненно, оплаченное заранее фабрикою, так что мы нигде не могли найти его потом…[354]
Еще в большей степени пользовались таким методом привлечения клиентов фабрики стекла на Мурано, которые почти не могли рассчитывать на туристов, забредающих самотеком. Атаке муранского комиссионера подвергся уже хорошо известный нам артиллерийский офицер Нацвалов:
Утром 11-го ноября, только что вышел на площадь, как ко мне пристал молодой, высокий итальянец, уговаривая по-французски сейчас же поехать посмотреть музей, выставку и знаменитую стеклянную фабрику в Мурано (городок на острове). Он так был настойчив, что я согласился и, сев на пароходик, мы поехали по Большому каналу вниз к железнодорожной станции. Остановившись на одной пристани, мы высадились, направились пешком по узким улицам и переулкам и подошли, наконец, к большому дому. Войдя в него, я познакомился с директором стеклянной фабрики, очень красивым, полным брюнетом, средних лет, который любезно показал мне целый ряд комнат с выставленными на столах стеклянными произведениями фабрики в Мурано. <…> Не желая связываться с дорогим стеклом, чтобы не возиться с ним в дороге, взяв лишь прейскурант и поблагодарив директора, я поехал с проводником на пароходике же на остров Мурано. Через полчаса, прокатившись по тихим водам Адриатики, доставившей мне удовольствие, я увидел самый остров. Выйдя на берег, мы направились к фабрике. Войдя в нее, там, у горнила стеклоплавильной печи, кипела работа. Стекло плавили, брали его железными прутьями-щипцами, и, вертя ими, или отрезали часть, или же, придав ту или иную форму, опять клали в печь, а затем вновь придавали полужидкому, раскаленному докрасна стеклу – вдуванием или в особых формах – тот или другой вид, и – появлялись: кувшин, графин и т. п.