. Все мы являемся детьми Божиими, а если детьми, то и наследниками[271]. Наше наследство включает в себя бесчисленные блага и безграничное блаженство, которое, однако, лишь в жизни будущего века обретет свою полноту и абсолютную защищенность. До того времени мы имеем возможность поступить с этим наследием так же, как поступил с ним младший сын из притчи: По прошествии немногих дней, младший сын, собрав все, пошел в дальнюю страну, и там расточил имение свое, живя распутно.

Сколько же людей в прошедшие века, и сколько наших современников может обнаружить в этой истории черты своей личной биографии![272]. В нашей власти покинуть отчий дом и до основания исказить свое призвание детей Божиих.

Если человек совершает смертный грех, он потерян для Бога. Но он также потерян и для самого себя. Ведь вследствие греха путь, ведущий в жизнь вечную, оказывается закрытым навсегда. Это – самая большая трагедия, которая может случиться с христианином. Его добропорядочная жизнь, призвание к святости, его прошлое и будущее – все исчезает. Теряя благодать Божию, человек тем самым отдаляется от первоисточника жизни, которым является Бог. Ему уже не вменяются прежние заслуги, он также лишается возможности приобретения новых заслуг. Человек в определенной мере становится рабом дьявола. С другой стороны, папа Иоанн Павел II напоминает нам, что повседневный грех, хотя и не приводит к смерти духовной, провоцирует задержку духовного развития и способствует отдалению от Бога. По этой причине такого рода грехи нельзя рассматривать как нечто второстепенное и не имеющее большого значения.[273]

Отдаление от Отца всегда имеет своим следствием огромное опустошение в душе того человека, с которым это произошло. Его воля ослаблена, он сам в себе растрачивает свое наследие: собственное человеческое достоинство, наследие благодати[274]. Тот, кто, однажды оставив отчий дом, надеялся в глубине души на удачу, успехи и изобилие в чужой стране, вскоре начал нуждаться. Удовлетворенность от смены обстановки быстро проходит, грех не приносит подлинного счастья, поскольку дьявол им не располагает. Затем наступает одиночество и драма утраченного достоинства, сознание потерянного богосыновства[275]. Блудный сын нанялся пасти свиней – для иудея это верх унижения. Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь, говорит Господь. Ибо два зла сделал народ Мой: Меня источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды[276]. Счастье без Бога недостижимо.

18.2 Вдали от отчего дома блудный сын начал испытывать голод. Тогда он пришел в себя и решил пуститься в обратный путь. Именно так начинается любое обращение, любое сокрушение: нужно прийти в себя, остановиться, задуматься о том, к чему привело нас следование злу, испытать свою совесть от того мгновения, когда мы оставили отчий дом и вплоть до той плачевной ситуации, в которой мы ныне находимся. Для достижения мира и согласия недостаточны социологические исследования… Корень зла пребывает в человеческом сердце. Поэтому и лекарство также исходит из сердца.[277]

Если грех пытаются оправдать или игнорируют его, сокрушение и обращение невозможны: ведь они рождаются в глубине человеческого сердца. Чтобы понять, что же именно происходит с нами, мы должны оценить свою жизнь и деятельность со всей возможной смелостью и искренностью, не прибегая к ложным оправданиям: Научитесь белое называть белым, черное черным; зло – злом, а добро добром. Научитесь грех называть грехом