”[257]. Зато утрата ощущения греха является формой или плодом отрицания Бога (…). Если грех представляет собой разрыв сыновнего отношения с Богом для того, чтобы вести собственную жизнь, пренебрегая послушанием Ему, то грехом является не только отрицание Бога; грехом является также желание жить так, как если бы Бог не существовал, вычеркнуть Его из повседневной жизни[258]. Мы же не хотим вычеркивать Бога из повседневной жизни, наоборот, хотим, чтобы Он еще более основательно вошел в нее.

С тем же основанием мы можем утверждать, что Страсти, которые Христос претерпел от иудеев, не идут ни в какое сравнение с теми страданиями, которые Ему причиняют христиане, оскорбляя Его смертными грехами.(…) Каким же будет наше изумление, когда Иисус Христос воочию продемонстрирует нам ради каких ничтожных вещей мы оставили Его[259]. Какие нелепости предпочли мы столь великому благу! По воле милосердия Божия и благодаря помощи благодати, мы не оставим Его; напротив, мы будем стараться приблизить к Нему многих из тех, кто от Него отдалился.

17.2 Господь постоянно требует от нас труда обращения, но в определенные периоды и в определенных ситуациях – как во время Великого Поста – нам дается для этого особая благодать, которую мы должны использовать. Данный литургический период – явный повод к тому, чтобы усилить борьбу с грехом и приумножить жизнь благодати.

Дабы полнее осознать сущность греха, мы должны вспомнить, что ради нас претерпел Иисус Христос. Смотрите, как несказанно страдает Он во время моления в Гефсиманском саду. Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвой за грех[260], – говорит апостол Павел. Господь взял на себя все наше зло и потому обливается кровавым потом. Иисус, покинутый и скорбящий, томился и кропил землю Своим кровавым потом. На коленях, на земле, надолго погруженный в молитву… Плачет из-за тебя… и из-за меня: давит Его бремя грехов людских[261]. Эту сцену мы должны вспоминать часто, ежедневно, но особенно – при умножении искушений.

Господь призвал нас к святости, к любви, которая выражает себя в делах. При этом прогресс в духовной жизни прямо зависит от нашего отношения к повседневному или обыденному греху. Повседневные грехи, когда мы не стараемся их избегать, или, совершив их, не выказываем особенного сокрушения, наносят большой вред душе, делая ее нечувствительной и равнодушной к внушениям Святого Духа. Повседневный грех ослабляет любовь; он является проявлением неупорядоченной привязанности к сотворенным благам; он препятствует продвижению души к добродетельной жизни и к деланию нравственного добра; заслуживает временного наказания.(…) Мало-помалу толкает нас на грех смертный[262].

Многие благочестивые люди находятся в состоянии почти постоянной неверности в “малом”; они нетерпеливы, им не достает любви в мыслях, суждениях и словах, они лицемерны в своих разговорах и образе действий, холодны в своем благочестии, не владеют собой и слишком фривольны в своих высказываниях, легкомысленно относятся к доброму имени ближнего. Они знают свои пороки и неверность и, может быть, даже обвиняют себя в них на исповеди, но не раскаиваются в них всерьез и не ищут средств, чтобы им противостоять. Они не размышляют о том, что любое несовершенство подобно оловянному грузилу, которое тянет вниз; не отдают себе отчет в том, что начинают думать чисто по-человечески и руководствоваться в своих действиях исключительно земными мотивами; не осознают и того, что обычно сопротивляются внушениям благодати и плохо используют их. Таким образом душа теряет сияние своей красоты, и Бог все более отдаляется от нее. Постепенно душа теряет точки соприкосновения с Богом, не видит в Нем любящего и возлюбленного Отца, которому готова отдаться с сыновней нежностью; что-то стало между нею и Богом