- Зачем же мы ввязали в смотрины?! - тоже не выдержала я. - Ведь ты поддержала дядюшку!

- Я не знала, что речь идёт о Верданском! Впрочем, к чему ссоры!.. Завтра князь выставит нас вон, поверь мне!

Выставит?.. Я бы поспорила. У князя был такой довольный вид, когда он нёс маменьку - я бы назвала его ребёнком, предвкушающим шалость. Да и Елизар выказал своё расположение, хоть мы толком и не общались.

- Я пойду спать, маменька, - бросила через плечо. От усталости уже качало, да и спорить не хотелось.

- Стой! - она (не прошло и года!) очнулась. - Как тебя встретили в театре?!

- Нормально, - ответила и захлопнула дверь.

* * *

До утра меня одолевали какие-то безумные сны. "Язычники, язычники..." - билось в голове. Мелькали обрывки дня, знакомые и незнакомые лица. Неожиданно картинка изменилась - из чернильной темноты я шагнула к храму на обрыве. Ветер толкнул меня в открытые ворота. Внутри не было никого, кроме статуи богини-матери в длинной исподней рубахе. Глаза статуи горели, а губы шептали. Сначала неразборчиво, но с каждой фразой слова обретали смысл.

Точнее, почти обретали.

- Вкусивший крови вернётся. Он рядом, он рядом, он похож на зверя, на которого объявили охоту. Останови его! Отныне ты моё правосудие! Да будет так!

- Да будет так, - эхом поизнесла я... и проснулась.

Лучи утреннего солнца вовсю нагревали постель - перед сном я не задвинула шторы. Окна на восток... Я любила встречать рассветы, особенно в конце весны. Свежесть перед знойным днём, птичий щебет и всеобщее цветение - красота! В Григорьевском это время, наверное, волшебное.

Но я и представить не могла, насколько.

Хвойный запах у самого окна прогнал дурное настроение. Внизу были высажены маленькие пихты, а вдалеке виднелся соседний дворец в окружении белых шапок яблонь.

Сварить бы сейчас кофе, с ногами залезть на широкий подоконник и, выдыхая бодрящий аромат, читать новинку от мадам Кофф. Но в двенадцать мне следовало быть в театре, а до этого - позавтракать с Верданскими.

Внизу зашуршала свежая трава, и я машинально сдвинулась в тень. Под моим окном через хвойные посадки пробирался... младший Верданский, Феликс! Его мелкие, явно накрученные горячим прутом кудри запомнились мне с первого взгляда. Ну, просто мужчины в Ладанье подобным не страдали. Язычник провёл ладонью по высокой изгороди - и ветви, охваченные зелёным, покорно разошлись. Ух! Надо взяться за роман про язычников - столько практического материала под рукой! Елизар вряд ли способен на ярмарочные фокусы, а вот Феликса можно и расспросить.

Ветви сомкнулись, и княжич исчез где-то в соседнем парке. Через пару минут послышалось тонкое женское хихиканье. Из природного любопытства я высунулась во весь рост, но увы, изгородь плотно закрывала парочку.

Похоже, романтик намечается не только у старшего брата!..

Запоздало смутилась, вспомнив, что за "романтик" у Елизара отвечаю я. С одной стороны, он был молодым, приятным внешне мужчиной с воинской статью. Наивная провинциалка рисковала голову потерять от его мужской силы!.. Но Елизар - язычник, и это отрезвляло. Традиционные языческие семьи меня пугали.

Изначальную Северную империю создали верующие - последователи Великого Бога. Княжества язычников имели своих богов - опасных, древних, склонных к смертельным шуткам и играм. Эти княжества вели постоянные войны друг с другом и людьми. Но... тонким ручейком, а затем и полноводной рекой язычники переходили в состав империи. Большая часть - добровольно, но были и захваченные земли. Людям помогали светочи церкви - наши "боги на земле".