Необходимость оставить сумку в одной из пустых комнат разрывала сердце, но не было времени её прятать получше, я приставила её внутри рядом с дверью: если комнату осмотрят с порога, мою заначку могут и не заметить.

Дальше юркнула в спальню и быстро сняла мужскую одежду, скрутила в один комок чёрными бриджами наружу и, пока солдаты окружали дом по внешнему периметру каменной ограды, протолкнула комок одежды в дыру в окне и выкинула в кусты под соседнюю комнату: ничего не знаю, это не моё.

Платье выбрала то, что не подходило фигуре Лилиан и, наверное, принадлежало её матери. В нём грудь аж выпрыгивала из тугого декольте, а на талии оно болталось, подчёркивая нездоровую худобу.

Уселась на постель как раз вовремя: дверь распахнулась, являя барона эс-Дейра во всей красоте мундира с начищенными до блеска пуговицами. Он замер, уставившись на моё декольте. Вошёл и неуверенно уточнил:

– Лилиан дэр-Рохейз?

Я хлопнула длиннющими ресницами и с придыханием спросила:

– Вы пришли спасти меня от того злого человека?

Подобное лицедейство даже с прошлой внешностью трижды спасло меня от тюрьмы и раз позволило выбраться из окружения, а с этим телом эффект получился убойный.

– Да, миледи, – хрипло отозвался барон и облизнул пересохшие губы. – Я барон Седрик эс-Дейр, капитан синей стражи. Едва я узнал, что маркиз намеревается принудить вас к браку…

Из коридора раздались шаркающие шаги и вопль Брая:

– Капитан! Вы должны арестовать эту сумасшедшую! Она пыталась убить меня, едва не убила моего отца и святого отца Мартина! И его племянницу Майю! Она опасна!

Держащийся за пах Брай ввалился в комнату. Я подняла брови домиком, расфокусировала взгляд, чтобы он казался более беспомощным, позволила проступить слезам:

– Зачем вы клевещите на меня, Брай? Что плохого я вам сделала?

– Вы хотели меня кастрировать! – прошипел он.

– Что значит «кастрировать»? Я не знаю значения этого слова, это что-то неприличное? – «беспомощно» посмотрела на барона. – Капитан Седрик, может, вы объясните значение…

– Не смей притворяться! – Брай указал свободной рукой на свой пах. – Ты ударила меня коленом. Сбросила отца с лестницы. А до этого едва не убила отца Мартина яблоком!

– Каким яблоком? – пролепетала я, прикладывая ладони к груди и тем самым заставляя её колыхаться. – Какого отца Мартина? Я не знаю никакого отца Мартина, о чём вы говорите?

У Брая побагровело лицо:

– Да все могут подтвердить, что ты пыталась нас убить!

– Как я… – вытянула вперёд худенькие цыплячьи ручки, – могла причинить вред взрослым мужчинам, да ещё и сразу троим?

Капитан Седрик наградил Брая осуждающим взглядом, и я продолжила заливать:

– Когда опекун морил меня голодом, я терпела, потому что считала это наказанием за проступки отца. Когда опекун издевался надо мной, я тоже терпела. Когда оставлял без нормальной одежды и угрожал – я терпела, – голос получился такой жалобный, что у самой слеза покатилась: бедная я! – Но эти обвинения… Это… это уже слишком! За что вы надо мной издеваетесь, Брай? Неужели настолько хотите меня погубить?

Позволила пухлой губе дрогнуть, следом заставила дрогнуть плечи. Брай вытаращил глаза:

– Лживая тварь!

– Брай дир-Валар! – отчеканил капитан Седрик. – Немедленно прекратите нести этот бред!

– Но она!..

– Я не вижу, каким образом леди Лилиан могла напасть на троих взрослых магов и причинить им вред. Поэтому прекратите разбрасываться нелепыми обвинениями!

У Брая от возмущения перехватывало дыхание:

– Но она правда…

– Брай дир-Валар! Не заставляйте меня повторять! – грозно потребовал капитан Седрик.