— Пр-р-росто так? — недоверчиво уточнил Родгар.

— Просто так, — кивнула в ответ.

— А что сказал Мир-р-ралд? Он разр-р-решил остаться тебе в гор-р-роде?

— Я не пошла к нему на встречу.

Ворон не сводил с меня пристального взгляда, я пожала плечами и немного нервно продолжила:

— Я не захотела его сегодня видеть! Почему я должна делать то, что он хочет? Я свободная женщина!

— Лика, ты сер-р-рьезно? — ворон наклонил черную голову набок. — Ты в его полной власти. По одному его слову тебя доставят в столицу, в ковен, в вечный замок...

— Не каркай! — погрозила разошедшемуся Родгару пальцем. — Какое ему до меня дело? Он больше не мой опекун.

— Он пр-р-ридет сам, — выдала птичка.

— Когда? — у родовых духов сильно развито предчувствие, ворон крайне редко ошибался.

— Завтр-р-ра.

— Значит, у меня впереди целая ночь, чтобы придумать, что ему сказать...

— Пр-р-равду, — перебил ворон, — ты скажешь ему пр-р-равду. И тогда у тебя появится шанс, что он тебе поможет.

Пожелав Родгару спокойной ночи, прошла в кабинет. Очень удачное расположение комнат в доме позволяло надеяться, что мало кто догадается, что находится за невзрачной дверью. Тем более попасть в кабинет можно только из моей спальни. Закрылась на замок, мне нужно сосредоточиться, а ворон слишком любопытен.

Родовой дух не должен знать, чем я занимаюсь, мне удавалось скрывать от него мои исследования несколько лет. И я хотела, чтобы моя тайна так и осталась нераскрытой.

Проработала несколько часов, остановилась лишь тогда, когда перед глазами начали расплываться буквы.

***

В разрешении мне отказали. Точнее, запросили за него баснословную сумму. На все мои уговоры и обещания, что я смогу заплатить, когда открою дело, они не отреагировали. Вежливо пожелали удачи.

Мерзкий городишко! Настроение было отвратительным. Ехидный взгляд Родгара только подлил масла в огонь.

Закрылась в спальне, достала фамильные украшения и разревелась. Сердце обливалось кровью от мысли, что придется их продать. Но выхода не было. Надо на что-то жить. На вырученные деньги от одного ожерелья можно купить то разрешение и запастись продуктами. Я не собиралась бездельничать. Но знала, что продав драгоценность, вряд ли смогу ее выкупить. Особенно в этом захолустье. Скорее всего, мастер сразу же разберет ожерелье по камешкам, чтобы продать по отдельности.

С тяжелым сердцем собралась, завернула украшение в платок и хотела уже выходить.

Реакция тела не подвела. Я вновь успела захлопнуть дверь перед самым носом у Миралда. Отскочила, добежала до несколько ошалевшего от моего поведения ворона, схватила его и яростно зашептала ему в клюв:

— Прячься!

— Он все р-р-равно почувствует мое пр-р-рисутствие, — просипел Родгар.

Чуть ослабила захват на шее птички:

— Не сразу! У меня будет время.

В дверь настойчиво постучали.

— Давай! — сделала страшные глаза.

Ворон соизволил скрыться в комнате, для которой я еще не нашла предназначения. Мне хватило места в зале, кухне, спальне и в кабинете.

— Здравствуй, Миралд! — широко распахнула дверь, сделала приглашающий жест.

Мужчина подозрительно посмотрел на меня, но зашел.

— Чай, кофе? — сладко улыбнулась.

— Гликерия! Прекрати балаган.

— Я еще даже не начинала. Присаживайся.

Усадила гостя на шаткий стул, еще вчера заметила, что у него болтается одна из ножек. С удовольствием наблюдала, как Миралд, не глядя, сел и тут же чуть не упал.

Чертыхнулся, бросил на меня взгляд, полный негодования, поднял упавший стул, сделал пас рукой, поставил, сел.

Хмыкнула. Никакой справедливости! Колдует среди бела дня и нисколько не переживает, что его могут обнаружить.