— Зачем ему в жены болотница? — задумчиво произнес жаб.

— Решил разнообразить свой гарем, гад, — злобно бросила я, шумно вдыхая пропитанный благовониями воздух.

— В этом должен быть какой-то смысл, — упирался Фердинанд, следуя за мной по пятам. — Извини, Моргана, но на роль завидной невесты ты не подходишь.

А то я этого не знала? Болотница, которая не в состоянии контролировать свою силу. Ходячая катастрофа, которая несет угрозу окружающим. Зачем Рахме так рисковать?

— Некроманты хотели использовать меня как сосуд, — тихо произнесла я, опасаясь быть услышанной. — Что если наги задумали что-то подобное?

— Ты уже не годишься на роль сосуда для не упокоенной души, — возразил жаб.

— Нет. Пока нет…

— Ты обрела силу, — не унимался Фердинанд.

Я опустилась на мягкий настил — местный аналог кровати. Упираясь локтями о колени, подперла ладонями подбородок.

— Я в этом не уверена, — тихо призналась я. Глаза моего фамильяра округлились. — Не думаю, что сила принадлежит мне. Скорее, я лишь ее временный носитель.

Повисла гнетущая тишина.

Мысль о том, что любовь могла породить такую разрушительную мощь, казалась абсурдной. Предположение о том, что сила принадлежит не мне, а моему чаду поселилась в сердце давно. Тем не менее, эта версия не отменяла того, что мне следовало научиться управляться с ней до тех пор, пока малыш не увидит свет. Иначе, беды не миновать.

— Если ты права, — проквакал жаб, — то наги получат не только сосуд, но и сильного некроведа, — с серьезным видом заявил мой маленький друг.

— Кого? — растерялась я.

— Некроведа, — спокойно отозвался Ферди. — Вполне подходящее название для ребенка некроманта и ведьмы.

Мои щеки вспыхнули, а на кончиках пальцев заиграли алые искры, опаляющие нежную кожу.

— Болотница, прекрати, — жаб отпрыгнул в сторону, пытаясь отыскать глазами укрытие, где его зеленая пупырчатая шкурка будет в безопасности. — Мы должны держаться вместе! Ай… Ква-а-а-а…

Протяжный вибрирующий звук эхом пронесся по комнате. Одна из подушек вспыхнула, пламя перекинулось на пестрый ковер. Столб едкого, удушающего дыма поднялся к потолку. Дышать стало трудно. Оранжевые языки изголодавшегося огня лизнули покрывало, служащее неким подобием двери.

В комнату незамедлительно заглянула нагиня, что стояла на страже. Кончик ее языка тут же выскользнул изо рта, опробовал воздух. Ярко-желтые глаза округлились, копье выскользнуло из ее крепких рук. Шурша длинным хвостом, хвостатая быстро скрылась в запутанных лабиринтах подземелий.

Пламя быстро перекидывалось с одной подушки на другую. Дышать становилось все трудней.

— Сюда, Моргана. — Я сквозь дым разглядела жаба, что сидел у выхода, нетерпеливо постукивая лапками.

Не теряя ни секунды, направилась туда же. По пути подняла с пола копье. Кто знает, быть может от назойливых женихов отбиваться придется. С размаху проткнула металлическим наконечником полыхающее покрывало, отделяющее меня от свободы. Отбросила в сторону некогда красивую ткань, которая теперь напоминала сморщенный почерневший гриб сморчок, и выскочила в коридор. Фамильяр последовал за мной.

С опаской оглядываясь по сторонам, мы спешно пробирались вдоль стен, выложенных разноцветной мозаикой, пытались отыскать выход из запутанных, витиеватых тоннелей. Пока получалось неважно.

— Нужно спешить, — прошептала я, — наверняка хвостатая отправилась за подмогой.

— Это вряд ли, — Ферди свернул в одно из ответвлений коридора, что под небольшим углом устремлялось наверх — к поверхности. — Наги до смерти боятся огня. Скорее всего она просто спасала свой хвост.