– Я не вижу, родная. Меня ударили в спину, тебя поглотила вина. Он рядом. Смотрит, ждет. Я чувствую, но не вижу…

Отец метнулся ко мне, опутывая своей магией, разрывая едва теплящуюся связь с лесом. Он хотел, чтобы я вспомнила каждую прожитую минуту, вновь провела через себя позор и предательство, радость жизни и боль смерти. Ему было плевать, что девичье сердце слабо и такого может не выдержать. Важно лишь, чтобы я поняла, кто ударил его в спину. У мертвых вообще странное понимание заботы…

Волной накатила слабость, и я рухнула на колени, руками упираясь в землю. Плакала тихо от раздирающей душу боли, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. Было в моей жизни и светлое, однако сейчас лезла наружу лишь горечь.

Дерек опустился рядом, широкими ладонями накрыл мои плечи. Пытался поднять, говорил что-то, только я не слышала, ведь перед глазами другое стояло, давно погребенное под слоем времени.

***

Я стояла, прислонившись спиной к дереву. В груди гулко ухало сердце и трясло, будто окатили холодной водой. Меня скрывали виноградные лозы, но страх быть обнаруженной не давал нормально вздохнуть. Ведь на кону ни много ни мало – жизнь.

Я слышала, как под подошвой мужских сапог скрипит гравий, как шаги постепенно стихают. Выдохнула шумно, тут же зажав себе рот. Но слух у магов был слишком хорош, поэтому шаги стали возвращаться.

Длинные лозы поползли вверх, и я закричала, дезориентируя противника. А едва он отступил, что есть силы толкнула в грудь. Вильнула вбок, уходя от преследования в аллее парка, бежала быстро, на пределе своих возможностей. Но когда впереди замаячил просвет, Дерек поймал, прижимая спиной к сильной груди. Его сердце стучало мощно и гулко, отдаваясь вибрацией в моём теле.

– Попалась, – горячие губы обожгли ухо, и я, не сдержав стона, откинула голову ему на плечо. – Признавай поражение.

– Нет, – я выгнула шею, желая, чтобы он снова поцеловал, но Дерек медлил, наказывая.

– Признавай.

– Через неделю ты снова уйдешь в поход. Сколько он будет длиться? А если затянется на несколько лет, мне ребенка одной воспитывать? – я отвернула лицо, бессознательно надувая губы. Эта привычка у меня с детства, и как бы ни ругала бабушка, искоренить её не удалось.

– Зато ты не будешь скучать, – он движет губами по моей шее, сильнее сжимает талию. Языком выводит узоры на тонкой коже, огнем выжигая желание возражать. – И тебя не заберет к себе королева.

Я вздрогнула, напрягаясь всем телом.

– Королева? – переспросила, едва двигая вмиг пересохшими губами.

– Король тоже в поход идет, а ты много лет была у неё любимицей. Она заскучает, поклясться могу, и сманит тебя во дворец.

Я выдохнула и продолжила уже гораздо наглее.

– Зато повеселимся, бал с ней устроим, – Дерек ущипнул за бок. Не больно, но и приятного мало.

– Я ревную. Ясно? Никаких дворцов. Если королева заскучает, приглашай погостить к себе, – Дерек взвалил меня на плечо и потащил в замок. Платье задралось, и его рука, сначала скользившая по икрам, стала подниматься выше. – Письмо мне пошлешь, если поймешь, что беременна. Чтобы я на каждое сражение уходил с желанием вернуться.

Что тут можно было сказать? Выбора мне муж не оставил.

***

Дерек… Знал бы он, кому сейчас помогает, давно бы в лицо плюнул. И та ненависть, что в душе у него живет, лишь на меня направлена. Не простил до сих пор, выжигает его изнутри обида и злость.

В попытках привести меня в чувство, руки на плечах сжимали уже до боли. Родные, которые столько раз на себе ощущала.

Значит, пришла пора принять прошлое, от которого семь лет назад в самую глушь сбежала.