Клюка в моих руках стала метелкой.

– Неси к дому меня, разговор к лесу есть, – проговорила быстро, а метла и рада стараться. Подхватила меня тут же, да и ринулась к деревянной избе. Только не долетели мы, зов из деревни послышался.

Метле и говорить ничего не требовалось, мигом она повернула к опушке, где меня уже ждали.

– Матушка-ведьма, – завыла девица, явно на сносях. Я даже побоялась, что родит раньше времени, но заглянув внутрь к ней, поняла, что крепко ребеночек держится, и с месяц еще посидит. – Староста порешал всех баб с детьми в соседнюю деревню вывести, говорит, как ведьма перебесится, обратно можно. Кто уехал уже, кто собирается. А муж мой, кузнец… – заголосила еще протяжнее девушка, мысль не закончив.

Но я и так поняла. За эти пару дней, что деревня в суете, замучили его. Кому лошадь перековать, кому меч или нож в дорогу нужен.

– А сегодня с солдатом они подрались, и Архарушку моего прямо в печь угораздило! Плох он совсем, сюда не донесть.

Я выругалась мысленно. Знала я Архара. Хороший мужик. И если мимо другой беды пройти смогла бы, то тут совесть взыграла.

– В крайний дом его перетащи, и чтоб никого там не было через пять минут. Бабам скажи – кто на ведьму посмотреть решится, окосеет сразу. А мужикам – что прокляну. И сама не гляди. Поняла? Страшна и черна буду, скинешь ещё…

– Скажу, скажу, матушка, – девушка руки мои целовать принялась, да вырвала я. Потому что видит она перед глазами ногти скрюченные, да кожу дряблую, а на ощупь другое почувствует.

Едва дождалась, пока уйдет гостья, к лесу воззвала и метлу в клюку обернула вновь. Тропа мне нужна была к дому, плащ взять, да сажей измазаться. Не смогу я в деревне морок держать, а артефакт нужный лишний раз брать не хочется, сил много потом на подзарядку требуется.

Серебром засветилась ниточка, да растаяла в руках моих, лишь коснулась её.

– Не ходи! – пробасил Феоктист, завидев меня. Тушей своей проход к дому закрыл.

– Мне человека умирать оставить? – спросила, проскользнув у него под лапой.

– Герцог зол, – мишка за мной в избу зашел, теперь следя за преображением.

– Он в замок сейчас пойдет. Не до меня Торнелу. Духов теперь по окрестностям ловить замучается, мысли о ведьме на задний план отойдут.

Я уже лицо вымазала и плащ ведьмовской нашла. Капюшон тут знатный, тень на лицо бросает, да и прикрывает до губ всё.

– Со мной пойдешь? – сжалилась над другом, понимая, что после сегодняшнего он с ума сойдет, если рядом постоянно не будет.

– Ты на метле лети, а я зверем добегу быстрее.

– Местным не попадись, а то ору поднимется, меня не пропустят, – сказала, уже выходя на порог.

Закрыла глаза, проверяя, все ли в лесу нормально. Сороки с воронами ругаются, волки на границах стоят, лисы вахту несут вечную. Остальное зверье по цепочке впечатлениями о вылазке сегодняшней делится. Кто герцога ругает, кто боится теперь, кто подальше сбежать намыливается. Благо о магии смерти Феоктист промолчал, а духов, кроме меня не видел никто. Еще большей паники нам не надобно.

До деревни было минут пять лету, метла у меня очень активная. Первый круг над деревней сделали, чтобы понять, кто остался тут. Женщин с детьми практически всех перебросили, оставили на сносях только, да пожилых уже. Хоть на это ума хватило. На втором круге, приметила я, что не смотрит никто, староста только на меня взглянуть мельком отважился. Значит, дошли слова нужные до сознания и войти во время лечения местные не осмелятся. Так что с третьего круга я полетела прямиком к дому, что на окраине деревни стоял. Феоктист уже у крыльца сидел.