Когда Бога видят лишь как имманентную сущность, на смену формализму и внешним обрядам приходит сосредоточенность на Внутреннем Свете. Тогда возникает угроза чрезмерной пассивности и антиномизма, частичного изменения сознания, которое бессмысленно и порой даже опасно, поскольку не сопровождается переменой в характере, без которой полное, абсолютное и приносящее духовные плоды преображение сознания невозможно по умолчанию.
И наконец, можно воспринимать Бога исключительно как надличностное существо. Для многих людей такая концепция излишне «философична» и потому не предоставляет достаточного стимула, чтобы как-то служить своей вере на практике. А потому для них оно не представляет никакой ценности.
Конечно, было бы ошибкой полагать, что люди, поклоняющиеся одному проявлению Бога и отрицающие все прочие, неизбежно столкнутся со всеми вышеописанными трудностями. Если они не упорствуют в своих изначальных верованиях, если они с покорностью и рвением принимают то, что происходит с ними на пути веры, то Бог, одновременно трансцендентный и имманентный, антропоморфный и надличностный, может явиться им во всей Своей полноте. Тем не менее факт остается фактом: достичь цели проще, если нас не тормозят с самого начала ошибочные и неуместные верования в то, какой путь приведет к этой цели и какова ее природа.
Кто есть Бог? Лучший ответ, который я могу найти: Он – тот, кто Он есть. Ничто не опишет полнее ту вечность, которой Он является. Можно называть Бога добрым, великим, благословенным, мудрым или как-либо еще, но все это уже заключено в словах – Он есть.
Св. Бернар
Цель любых слов – передать смысл предмета. Услышанные, они должны дать слушающему понимание этого смысла в соответствии с четырьмя категориями – субстанции, действия, свойства и отношения. Например, «корова» и «лошадь» принадлежат к категории субстанции. «Он готовит» или «он молится» – к категории действия. «Белый» и «черный» – к категории свойства. «Раполагать деньгами» или «иметь корову» – к категории отношения. Но нет такого класса, нет общего рода, к которому принадлежал бы Брахман. А потому его нельзя обозначить словами, которые, подобно слову «быть» в его первоначальном значении, обозначают категорию вещей. Нельзя его обозначить ни через категорию свойства, ибо он не имеет свойств, ни через категорию действия, ибо он бездействует – «в покое, без всякого действия», как говорится в Писании. Нельзя его обозначить и через категорию отношения, ибо у него «нет второго», и он не является предметом чего-либо, кроме самого себя. А потому его нельзя обозначить словом или понятием. Как говорится в Писании, он – Один, пред которым трепещут все миры.
Шанкара
Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем, – мать всех вещей. Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [дао], а кто имеет страсти, видит только его в конечной форме.
Лао-цзы
Одно из величайших благ, дарованное душе в ее быстротечной жизни, – это способность четко видеть и глубоко ощущать, что она не способна постичь Бога. Таким образом, эти души в чем-то подобны святым на небесах, которые, зная Его совершенно, ясно ощущают, что Он бесконечно непостижим, ибо те, кто наделен менее четким видением, не осознают столь ясно, насколько Он за пределами нашего видения.
Св. Хуан де ла Крус
Когда я вышел из Божественной сущности к множественности, все вокруг возопило: «Здесь Бог» (личный Творец). Но это не может дать мне блаженства, ибо теперь я ощущаю себя тварью. Но в мгновения прорыва я больше, чем все твари, я ни Бог, ни тварь, я то, чем был и чем останусь, ныне и впредь. В эти мгновения я получаю толчок, который возносит меня выше всех ангелов. Он столь обогащает меня, что мне уже не хватает Бога, ибо пока он лишь Бог в своих Божественных трудах. Ибо в этом прорыве я ощущаю, что Бог и я едины. В нем я то, что я есть. В нем нет ни роста, ни упадка. Ибо в нем я недвижимое, которое движет всем. Здесь человек заново обретает то, что он есть в вечности и чем всегда будет. Здесь Бог входит в душу.