Нехватка подходящих слов и адекватной системы классификации, а также отсутствие сильного и устойчивого желания изобрести эти необходимые инструменты – вот две причины, по которым столь значительная часть почти безграничных возможностей человеческого разума так долго не реализовывалась. Еще одна по-своему не менее веская причина такова: чаще всего наиболее оригинально и плодотворно мыслят люди физически слабые и с крайне непрактичным складом ума. Из-за этого и из-за того, что чистая мысль – и аналитическая, и интегральная – всегда в той или иной степени признавалась весьма ценной, любое цивилизованное общество предоставляло и продолжает предоставлять мыслителям некоторую защиту от повседневных тягот и стрессов общественной жизни. Отшельничество, монастырь, колледж, академия и исследовательская лаборатория, чаша подаяний, пожертвования, патронаж и гранты на деньги налогоплательщиков – вот основные средства, которые использовались, чтобы уберечь эту редкую птицу – религиозного, философского, художественного или научного мыслителя. Многие примитивные сообщества живут в жестких условиях, и богатства у них не в избытке. Мыслитель, родившийся в таком сообществе, должен бороться за существование и социальное положение, не имея особой защиты. В результате в большинстве случаев он либо умирает молодым, либо слишком занят отчаянной борьбой за существование, чтобы уделять внимание чему-то еще. В таких случаях господствующей системой взглядов становится философия стойкого, деятельного экстраверта.

И это проливает некоторый свет – тусклый, надо признать, и лишь гипотетический – на проблему вечности в Вечной философии. В Индии священные тексты считались не откровениями, произошедшими в какой-то определенный момент в истории, но вечными доктринами, которые существовали всегда и будут существовать всегда, современные человеку или любому другому телесному или бестелесному живому существу. Подобную точку зрения высказывал Аристотель, который рассматривал фундаментальные религиозные доктрины как нечто вечное и нерушимое. Случались взлеты и падения, периоды (буквально «окружные пути» или циклы) прогресса и регресса, но всегда признавалось общее положение о существовании Бога как Первопричины вселенной, которая питается его божественностью. В свете того, что нам известно о доисторических людях (а познания наши в этой области сводятся лишь к нескольким зазубренным камням, живописи, рисункам и скульптурам), и того, что мы логически выводим из других, более подкрепленных доказательствами областей знания, что мы можем сказать об этих традиционных доктринах? Лично я считаю, что они могут соответствовать истине. Мы знаем, что прирожденные мыслители в области и аналитической, и интегральной мысли появлялись в документированной истории часто и в больших количествах. Потому у нас есть все основания предполагать, что они появлялись и в дописьменные времена. Очевидно, что многие из этих людей умирали молодыми или не имели возможности реализовать свои таланты. Но некоторые из них наверняка выживали. В этом контексте крайне значимо, что среди многих современных примитивных сообществ можно обнаружить две системы мышления – экзотерическую систему далекого от философии большинства и эзотерическую (часто монотеистическую, с верой в Бога не просто как в силу, но как в благодать и мудрость) систему инициированного меньшинства. Нет причин предполагать, что у древнего человека условия были более жестокими, чем у современных дикарей. Но если тот эзотерический монотеизм, который, похоже, характерен для прирожденных мыслителей, возможен в современных диких сообществах, большинство членов которых исповедуют политеистическую философию, судя по всему, характерную для человека действия, подобная эзотерическая доктрина могла существовать и в доисторических сообществах. Действительно, современные эзотерические учения, возможно, произошли от высших культур. Но по-прежнему важно, что, несмотря на происхождение, они имели значение для определенных членов примитивного общества и считались достаточно ценными, чтобы их бережно хранить. Мы уже увидели, что многие мысли невозможны без подходящей лексики и системы классификации. Однако фундаментальные идеи Вечной философии могут быть сформулированы при помощи очень простых слов, а переживания, к которым относятся эти идеи, могут – и должны – быть получены непосредственно и независимо от каких-либо слов. Странные откровения и богоявления случаются с очень маленькими детьми, на которых подобное переживание часто оставляет глубокий и неизгладимый след. У нас нет оснований предполагать, что то, что происходит сейчас с людьми с ограниченным словарным запасом, не могло происходить в далекой древности. В современном мире (как нам говорили Вон, Траэрн, Вордсворт и другие) дети обычно перерастают непосредственное осознание единой Основы всех вещей, ибо привычка к аналитическому мышлению губительна для непосредственного восприятия интегрального мышления и на психическом, и на духовном уровне. Психические практики могут быть и зачастую бывают главным препятствием на пути к истинной духовности. В сегодняшних примитивных обществах (как и предположительно в древности) много внимания уделяется психическому мышлению, и именно к этому предрасположено большинство членов этих сообществ. Но, быть может, некоторые люди преодолели психическое мышление и пришли к истинно духовному переживанию – так, как в современном индустриализованном сообществе некоторые люди преодолевают поглощенность материальными предметами и привычку к аналитическому мышлению и приходят к непосредственному переживанию и восприятию духовной Основы всех вещей.