Сейчас он выглядел особенно высокомерно. Точно таким же я видела его, когда он выкрал меня из отдела полиции и притащил в свой институт. Всё решил сам. Потому что, видите ли, знает, как для меня лучше. Откуда знает-то?!.

- Если вы обещали меня подождать, это не значит, что надо было на время обо мне забыть, - выпалила я, глядя в серые холодные глаза.

Опять холодные! А ведь он смотрел совсем по-другому… Когда-то…

Обида, злость, горечь – все эти чувства захлестнули меня, и даже головная боль отступила.

- Вам надо сосредоточиться на учебе, барышня Краснова, - произнес Кош Невмертич, словно не услышав меня. – К сожалению, вы опять устроили нечто недопустимое на глазах у непосвященных. В прошлом году весь ютуб пестрел роликами с горящим пареньком, а в этом у нас красиво горела девица – на глазах у всех, выплясывая на столе. Когда уже вы повзрослеете?

Я сжала кулаки, упрямо наклонила голову, глядя исподлобья, и сказала сквозь зубы:

- Не обращайтесь со мной, как с малолеткой…

- Тогда не ведите себя, как таковая, - перебил меня ректор.

- Не буду, - пообещала я. – И сейчас же отправляюсь к бабушке. Вы не имели никакого права тащить меня сюда, - сказала, а сама не двинулась с места, надеясь, что сейчас услышу что-то другое, кроме холодных насмешек.

Кош Невмертич потер переносицу, будто собираясь с мыслями, а потом подошел и встал совсем рядом. Если бы я подняла руку – как раз коснулась бы пуговицы на его строгом костюме. Но я не пошевелилась, ожидая, скажет ли ректор что-нибудь.

- Василиса, - произнес он, тщательно подбирая слова, - я не могу вас задерживать. Да с Жар-птицей это и не получится, но мне бы хотелось, чтобы несколько дней вы провели в этом доме. Успокоились, не совершали глупостей.

- Я не совершаю! – воскликнула я гневно, и волны ярости, злости и обиды опять забурлили вокруг меня.

- Пожар в ночном клубе, - напомнил ректор.

- Это не по моей вине, - ответила я упрямо. – Вернее… почти не по моей. Не знаю. Я не хотела совершать ничего плохого. Но там была Морелли… И Баюнов…

- И они заставили вас танцевать на столе.

- Нет, - признала я. – Но я не полезла бы на стол сама. Наверное, меня заколдовали.

- Чудесная отговорка, - кивнул Кош Невмертич. – С той только поправочкой, что магического воздействия на особи класса «Эс» - «супер», не обнаружить.

- Но оно наверняка было! Воздействие было! Вы мне не верите?! – я готова была кричать об этом на весь мир,  только бы ректор поверил, что я – не безмозглая соплюшка, которая решила просто так загореться у всех на виду.

- Конечно, верю. Воздействие, несомненно было. Алкогольное.

- Что? – тупо переспросила я.

- Вы напились, барышня Жар-птица, - терпеливо объяснил Кош Невмертич. – И сейчас у вас классическое похмелье.

- Но я не пью! В «Седьмых небесах» я пила только апельсиновый сок!

- Увы, градус ощутим, – теперь в голосе ректора к холодным ноткам прибавились нотки раздражения. – Мне пора, Василиса. Рассчитываю на ваше благоразумие и очень прошу остаться в этом доме до моих особых распоряжений.

Он прошел мимо меня, заставив посторониться, но на пороге обернулся и добавил:

- Только очень прошу – не надо вскрывать сейф. Оставьте мне немного личного пространства.

Я покраснела до ушей в ответ на это замаскированное оскорбление. Можно подумать, сейчас я собиралась заглядывать в его сейф! Какая мне разница, чьи фоточки он хранит там теперь!

Но разница была. Как бы я ни пыталась убедить себя в обратном.

Помучившись немного, я бросилась вдогонку за Кошем Невмертичем и догнала его уже в прихожей, выдвинув еще довод в свою защиту: