Это преображение Колокольчиковой заметила не только я. Одна из «конфеток» - манерная длинноволосая девица с крохотной сумочкой не больше записной книжки – вздохнула и поджала губы.

- Бесит, - сказала она, отворачиваясь. – Почему он всё время ходит с ней?

- Они пишут курсовую вместе, - подсказала другая «конфетка», с удовольствием разглядывая себя в зеркальце. – Мне Слободан Будимирович рассказал. Колокольчикова такая тупая, что сама не справится.

- О-о… - округлила глаза Вольпина. – Слободанчик так и сказал?!

«Конфетка» сделала неопределенный жест рукой – мол, понимайте, как знаете, но я же не с неба это взяла.

- Я бы согласилась быть тупой, если бы Царёв от меня ни на шаг не отходил, - брякнула «конфетка» с сумочкой.

- Он тебе нравится, Юленька? – промурлыкала Вольпина, и Юленька радостно покраснела.

Вольпина захихикала, и я подозрительно оглянулась на неё. Она поймала мой взгляд и невинно вскинула брови, будто спрашивая: «Что такое?».

Я отвернулась, потому что смотреть на неё было противно до тошноты.

Царёв и Колокольчикова подошли ко мне, и Машка начала взахлёб рассказывать о курсовой, которую помогал ей писать Царёв. Я слушала и посматривала на Царёва. Он снисходительно усмехался, переписывая расписание, и мне казалось, неприкрытое Машкино восхищение его забавляло.

Меня так и подмывало спросить, что он изучает на индивидуальных занятиях с ректором, но в это время к нам подплыла Кариночка, окутанная облаком розовых ароматов.

- Привет! – она расцеловалась в щеки сначала с Машкой, а потом с Царёвым, и собиралась подкатить ко мне, но я отстранилась.

Эти западные привычки – тереться щеками, когда здороваешься – мне совсем не нравились. А уж расцеловываться с Вольпиной – избавьте, подвиньтесь!

- Василиса?.. – растерялась Вольпина и захлопала глазами. – Что случилось? Ты… Ой! Имей в виду, я ничуть не злюсь, что ты «слила» нас с Петей ректору! Ерунда какая!

- Ты - не злишься? – резко спросила я, поворачиваясь к ней и пристально глядя в глаза.

Надо же! Я слила! А то, что она шарилась в моих вещах – это так, внимания не заслуживает?

– А может, это я злюсь, - произнесла я со значением, - когда ты…

Но Вольпина перебила меня, погладив по плечу:

- Ты всё правильно сделала – мы с Петей нарушили расписание, это только наша вина.

Я оттолкнула её, чтобы не прикасалась, но Вольпина уже переключилась на Колокольчикову.

- Машенька, у тебя такая юбочка прикольная… - замурлыкала она и принялась расхваливать клетчатую юбку Колокольчиковой.

Машка покраснела, как редиска, и залепетала, что юбка на самом деле старая, и мамина, и вообще…

Она посмотрела на меня так укоризненно, что захотелось дать подзатыльник не только поганке Вольпиной но и наивняшке Колокольчиковой, которая принимала комплименты за чистую монету. Смешно! Как Вольпиной могла понравиться дурацкая юбка Колокольчиковой? Да эту юбку только вместо половой тряпки использовать…

- Я на ленту, - сказала я, ни к кому не обращаясь, и пошла в сторону аудитории, по пути специально толкнув Вольпину плечом.

Она немедленно заверещала, что ей больно, но я даже не оглянулась на её причитания.

- Зря ты с ней так, - догнал меня Царёв. – Она нормальная девчонка. Пустоголовая, конечно, но ничего.

- Вот и общайся со своей нормальной девчонкой, - огрызнулась я. – А я знаю, какая она нормальная. 

- Ну что она тебе сделала? – Царёв хотел взять у меня сумку, но я так на него посмотрела, что он со вздохом убрал руку.

- Она ко мне в комнату ночью залезла, - ответила я, перебрасывая сумку на другое плечо, чтобы у Царёва опять не возникло странных желаний помочь мне что-то донести. Пусть своей