- Уж постарайся, - сказал я, принимая его обещания и понимая, что такое решение вопроса Родерика лучшее, из возможных. Даже если какой-то хитростью удалось бы вернуть баронессу домой, вряд ли она усидит под надзором Евклида Ивановича долго. Она вкусила свободу, приправленную дурными деньгами и теперь ее очень трудно остановить, пока со временем она сама не поймет в чем истинные ценности этого мира или не набьет болезненных шишек из-за неумных поступков. – Теперь слушай меня еще внимательнее, - беззвучно обратился я к Родерику и начал рассказывать хитрости удержания энергетических тел вне влияния потока перерождения. Я акцентировал внимание мага на ощущениях и мыслях, которые рождает в нем поток перерождений. Вместе мы выявили наиболее уязвимые точки в его ментальном теле, и я подсказал как снизить их значимость и в перспективе вообще отвязать от потока перерождений. В заключении дал ему ментальное упражнение, которым пользовался сам.

Талия увидела, когда я открыл глаза и тут же сказала:

- Бл*дь, сколько ждать?! Хотела тебя уже облить горяченьким, - она держала в правой руке чашку с кофе. - Минут двадцать как стоим на площадке, вас ждем! Твоя девушка от скуки выпила две чашки кофе, - слова «твоя девушка», баронесса произнесла конечно же с заметной подковыркой. – Княгиня, наверное, теперь слишком перевозбужденная. Аккуратнее теперь с ней.

- А твой парень за это время получил кое-что очень ценное - то самое, что хотел, но при важном условии, касающемся тебя, - сказал я, замечая, что на столе напротив княгини действительно стояло две пустых чашечки. – Ты, Талия, если желаешь, чтобы Родерик остался возле тебя, тоже обязана очень постараться. Условия такие: поступайте так, чтобы не доставлять другим людям беды своими поступками. И каждые два дня вы, ваше высочество, должны отправлять отцу сообщение, чтобы унять его волнения. Все это подробно тебе расскажет сам Родерик.

- Елецкий! С каждым днем ты становишься все большей занудой! Откуда в тебе столько говна?! Аид дери, и с этим человеком я еще недавно трахалась?! Какая я была дура! – баронесса с искренним недоумением посмотрела на Ковалевскую, словно та должна была дать ей ответ или оказать поддержку. Ольга одарила ее лишь улыбкой, и Талия продолжила, повернувшись ко мне: - Знаешь, Елецкий, я очень рада, что не ты мой парень. Жесть жестяная как рада! Одного не понимаю, почему раньше ты мне казался нормальным. А насчет Родерика вообще успокойся – я с ним как-нибудь сама разберусь, - Талия, возмущенная моей в общем-то безобидной речью, взяла со стола коробочку с «Никольскими», достала сигарету и прикурила.

- На этом мы с вами и распрощаемся, - решил я, вставая с дивана и протянул руку Ольге Борисовне.

- Спасибо тебе, Астерий! – беззвучно поблагодарил меня Родерик, когда мы вчетвером вышли на посадочную площадку Золотого Шпиля. – Клянусь, ты – великий маг!

Солнце уже близилось к горизонту. Его красноватые лучи огнем горели на боках виман, стоявших полукругом, ярко сияли на западной грани башни. Изящный мост соединявший Золотой Шпиль и Хрустальную Иглу – вторую Демидовскую башню – сверкал над нашими головами на огромной высоте. Отсюда открывался великолепный вид на западную часть Басманного, на Багряный Дворец и Кремль. Но этот вид должен стать еще великолепнее, когда мы поднимемся в ресторан «Золотые Небеса», а пока нам следовало прогуляться по магазинам нижнего яруса, присмотреть мне кое-что из одежды, а главное – купить Ольге туфли. Право, сколько может она ждать этого!