- Что «но»? Тебя беспокоит, что-то? – я положил ладони на ее гибкую талию, слегка поглаживая ее, задерживаясь будто невзначай на теле неприкрытом одеждой.

- Да. Неизвестность. Для богов неизвестность всегда мучительна. Возможные варианты будущего снова неопределенны - в Вечной Книге исчезло несколько важных страниц. В очередной раз, они будут писаться заново. Отчасти, причиной тому Гера, - произнесла она и коснулась своими губами моих.

Я оказался менее воздержан, прижал ее к себе. Сделал так, что наш поцелуй стал не робким касанием, а настоящим: ротик Охотницы невольно раскрылся и язычок вздрогнул от прикосновения моего. Меня при этом пробрала такая сладкая дрожь, что захотелось закричать от радости.

- Астерий, не надо так. Не спеши со мной. И не давай себе слишком много воли, - выдохнула Артемида, в этот раз не спеша освободиться от моих объятий. – Даже Одиссей не смел так поступать с Афиной!

- Зачем меня опять сравнивать с ним? И почему ты думаешь, что Одиссею с Афиной позволено больше, чем мне с тобой? Разве не мы сами определяет это «позволенное»? – спросил я.

Как она меня сейчас дразнила! Богиня… Это сложно объяснить, но когда вы сжимаете в руках то, что кажется недостижимым, необычно сильные чувства накатываются волной. Их просто так не остановить. И зачем?

- Я не думаю об этом. Давай ты не будешь забывать, что я – не земная женщина, - ее щеки порозовели, Артемида чувствовала мое нарастающее возбуждение и сказала: - Я хочу вернуться к серьезным вопросам.

- Хорошо. Только я мало понимаю в записях в Вечной Книге. Разве это плохо, что варианты будущего стерты? Объясни мне, неискушенному, что может быть прекраснее неизвестности? Ведь именно в неизвестности великолепная интрига, от которой захватывает дух и чаще стучит сердце! Я люблю неизвестность – она делает жизнь вкуснее и пьянее вина. И еще… - она ждала моих слов, но я не спешил с ними. Зачем спешить, если об этом просила сама богиня?

- Говори, Астерий. Меня не надо дразнить, - в глазах Артемиды словно сверкнули голубые льдинки.

- Я люблю тебя, - мои губы еще раз соединились с ее губами, но Охотница тут же отстранилась.

- Я же сказала, не надо со мной так. Ты можешь рассердить меня. В который раз убеждаюсь, что ты по-прежнему слишком человек. Наверное, даже вечность не изменит тебя. Пусти, - она освободилась и отошла к окну. – Ты говоришь, о любви к неизвестности. Это вы, люди, привыкли жить в ней, радоваться неожиданным удачам и лить слезы по таким же неожиданным для вас бедам. Вас мало беспокоит неизвестность потому, что вы не представляете, что жизнь может быть более определенной и ясной. Мы живем иначе, для нас почти всегда есть вероятность событий, есть ясность, пусть даже относительная. И, главное, есть возможность выбора. Так до тех пор, пока не стерты записи в Вечной Книге. Ты хотел знать о сути римского пророчества? Его теперь оно испорчено, но осталось в памяти Геры и отпечаталось в истоках Причин. Мне очень жаль, я не смогла принести тебе то, что ты просил.

- То есть, ты не поможешь с тем пророчеством? – вот здесь меня постигло разочарование, ведь я очень рассчитывал, что Артемида решит этот вопрос, по ее научению, попросил графа Голицына прекратить поиски такой нужной информации. – Знать хотя бы о чем оно в общих чертах. Никак нельзя добраться до этого?

- Я не смогла ничего узнать сделать пока, но я постараюсь сделать позже - мне должен помочь отец и Мнемозина. Я встречусь с ней через три дня в Жемчужных Садах. А ты должен прийти в мой храм на Гончарной в эту субботу ровно в восемь вечера. Обратишься старшей жрице Антее – она проводит ко мне.