– Как же моя, когда циркуляр из отдела самой имперской канцелярии, – возразил я, при этом понимая, что Стрельцова в общем-то права. Но пусть лучше Ольга пять раз обидится, чем я подвергну риску ее жизнь.

Я поднес эйхос ко рту. Но не успел ничего сказать – он пискнул новым сообщением.

Новое сообщение как раз и было от Ковалевской. Мы с Элиз переглянулись.

– Демон мой, может, следует ее взять? – баронесса подсела ближе, придвинув стул. – Я буду при ней неотрывно. Я и хорраг. Заслоним собой, если потребуется. Подумай, может и ты сможешь наложить какую-то магию, чтобы повысить ее безопасность?

– Элиз, ты же все сама прекрасно понимаешь, – я не спешил нажать на кнопку, видя пульсирующую строку с короткой надписью «Оля». – Могут быть обстоятельства, когда «заслонить» никак не поможет и никакая магия не спасет. Что если мы попадем в переделку не на земле, а на подлете к острову? А такой сценарий очень возможен. Я вообще не понимаю, чего ей взбрело с нами! Да еще так настойчиво! В Лондон не просилась, а здесь ей загорелось.

– Возможно из-за Бондаревой. Не хочет, оставлять тебя наедине с ней. Быть может еще, что-то такое, чего ты не подозреваешь. Сам же говорил, что у Ольги Борисовны бывают необъяснимые капризы в сумме с редким упрямством, – Стрельцова положила голову мне на плечо. – Включай. Если хочешь, я выйду.

– Не надо выходить. Мы – одна семья. Дай лучше сигарету, – я не мог дотянуться до коробочки «Никольских».

– Нет. До завтрака курить нельзя – очень вредно, – отвергла баронесса.

Снова и снова моя чеширская кошечка посмела не соглашаться со мной, и мне ее милое неподчинение было приятным. Не только потому, что в нем скрывалась забота обо мне. Как ни парадоксально, но эти крошечные разногласия делали нас ближе.

– Дорогая, демон я или кто? Мне можно, потому как любые последствия даже от сильных ядов я легко убираю из тела. Так что, не беспокойся. Я один из немногих на этой земле, кому табак совершенно не вредит, – пояснил я и нажал на кнопку, оживляя сообщение от Ковалевской:

«Елецкий, а где твое «Доброе утро!»? Или ты до сих пор спишь?», – раздался из АУСа милый голос княгини. – «Я задержусь в Перми еще на два дня, может быть три. Представляешь, здесь у восьмого цеха стоит фрегат «Гектор»! Огромный такой! Я в восторге! Ходила рядом с ним, даже поднималась с Белкиным на вторую палубу. Теперь я начинаю понимать, почему ты так любишь боевые виманы. Я тоже начинаю любить их. Не ревнуй, моя любовь к тебе от этого не пострадает! Вчера мы очень плодотворно поработали. Наша новая система наведения почти готова. Вместе с партией экспериментальных ракет: их переделывают из «РСД-16С-20» – наши техники просто меняют модуль управления и логический блок. Кстати, система называется «Огненные Небеса». Сделали ее в четырех тестовых экземплярах, чтобы испытать на разных типах виман. Если «Гектор» здесь задержится, то установим на него. А ты не вздумай улететь на Шри-Ланку без меня! Понял, Елецкий! Я предупреждаю: вот только посмей! Я очень сильно обижусь! Все, целую! Поспешу в лабораторию!..» – на этом сообщение не закончилось, через несколько секунд я снова услышал голос своей невесты: – «Саш, здесь так интересно! Ты не представляешь, какие здесь возможности! Мне в голову пришло много новых идей! Увы, надо поспешить! Целую!».

– Она тебя очень любит, – нарушила минутную тишину Элизабет. – Очень, Саш! И это вот… – баронесса указала на экран, где виднелась верхняя часть циркуляра от Варшавского, – Ольгу может сильно обидеть.