Динка, чувствуя себя послушной марионеткой в его руках и задыхаясь от волнения, уселась на попу и широко раздвинула ноги, раскрывая перед ним свое тело.

— Еще… — простонал он, дергая за цепочку, но все еще не пытаясь прикоснуться к ней. Динка сходила с ума от его обжигающего взгляда, от звука его шумного дыхания, срывающегося с приоткрытых губ, от запаха его вожделения, пьянящего не хуже вина.

Она медленно раздвинула набухшие и влажные от возбуждения лепестки своего бутона и погрузила в себя два пальца. И тут же закричала от нестерпимого удовольствия. Горячая волна желания захлестнула ее тело. Желания большего…

Тирсвад, соскользнув на стула на пол, рухнул на колени между ее широко разведенных ног и подхватил ее под бедра, забрасывая ее ноги себе на плечи. Динка выгнулась, приподнимая бедра над полом и обвивая ногами его шею, и требовательно застонала. Он склонился над ней, сжимая ладонями ее талию и почти складывая ее пополам, и сильным толчком глубоко вошел, растягивая ее лоно и даря неземное блаженство.

— А-а-а, — Динка протяжно застонала, не имея возможности пошевелиться под ним и лишь в бессильном возбуждении царапая ногтями деревянный пол. От ее стона он сорвался в сумасшедший ритм, вжимая ее в твердый пол и вбиваясь в нее глубокими частыми толчками.

— Еще, ах, еще! — Динка попыталась развести ноги, чтобы усилить воздействие и ускорить разрядку, но он перехватил ее за щиколотки и, выведя их перед своим лицом, сжал ее ноги вместе, продолжая глубоко входить в нее. Она задохнулась от того, как плотно и туго стал двигаться внутри нее его член. От того, как усилилось чувство единения с ним. От того, как крепко он сжимал руками ее щиколотки, приподнимая ее зад над полом и не давая ей даже пошевелиться. Позволяя только отдаваться ему. Только принимать его всем своим телом.

Динка кричала от настигающего ее наслаждения уже беспрерывно, не отдавая себе отчета. Безумный дикий экстаз приближался, накрывая ее тело нарастающими волнами блаженства, как вдруг он остановился и выскользнул из нее, продолжая смотреть ей в лицо горящими глазами...

Пробуждение произошло резким толчком. Растревоженное сном тело требовало продолжения. Динка поерзала на твердой поверхности, но сон не возвращался. Она распахнула глаза и разочарованно заскулила, обнаружив себя животным, растянувшимся на каменном уступе перед пещерой, в окружении таких же лохматых зверей, спящих вокруг нее тесным клубком. И услышала в ответ тихое урчание рядом.

Тирсвад не спал, и смотрел на нее голодными глазами. Его бок часто вздымался, а розовый язык то и дело пробегал по бархатистым губам. Внизу живота из белоснежной шерсти топорщился ярко-красный налитый член.

Динка уже начала сомневаться — свой ли сон она видела, или фантазию Тирсвада, которую он боялся ей рассказать. Но сейчас это не имело значения. Возбуждение, вызванное сном было так велико, что она встала на лапы и, приглашающе оглянулась на белоснежного зверя.

Тирсвада дважды звать не пришлось. Он мгновенно соскочил с каменного пола, оказался сверху и вцепился зубами Динке в загривок. Она замерла в ожидании, даже дышать перестала. Хвост мешался, и она не знала, куда его деть. Тирсвад, крупно дрожа от возбуждения всем телом, неловко ткнулся членом в промежность, но не попал. И от нетерпения еще сильнее сжал зубами загривок, причиняя боль.

Остальные варрэны зашевелились, просыпаясь и с интересом глядя на то, чем занимаются Динка с Тирсвадом. Динке стало неловко под взглядами Дайма и Штороса, и она смущенно зажмурилась, пытаясь сосредоточиться на ощущениях. А Тирсвад никак не мог пристроиться. Не только у Динки это был первый раз в истинном облике, но и у него. Возбуждение стремительно покидало тело. Динка обожала Тирсвада, но в этой ситуации она пожалела, что выбрала его. Надо было растолкать Хоегарда...