Динка снова была беспомощной похищенной девчонкой в комнате постоялого двора. Она обнаженная сидела на коленях на полу. На шее был ошейник, и цепочка от него была зажата в чьей-то крепкой руке. Динка подняла голову, чтобы посмотреть, и увидела, что в этот раз перед ней на стуле, широко раздвинув ноги, сидел Тирсвад и наматывал на кулак цепочку.

4. Мои правила

Страшно совсем не было. Она догадывалась, что это лишь игра. И ей такая игра нравилась. Динка остро чувствовала свою наготу и ошейник, сжимающий горло. И от этих ощущений в ее теле зарождалось возбуждение. Она, затаив дыхание, смотрела на Тирсвада снизу вверх и ждала его дальнейших действий.

Тирсвад одной рукой дернул на себя цепочку, а другой распустил завязки на штанах. Динка почувствовала, как рот наполнился слюной, а все ее тело задрожало в предвкушении.

Тирсвад выжидающе склонил голову. На лице было привычное холодно-равнодушное выражение. Но Динка знала, что в глубине души он с замиранием сердца ждет ее реакции. Чем более отстраненным он выглядел, тем неувереннее он чувствовал себя.

— Да, мой хозяин, — прошептала Динка, глядя на него снизу вверх сияющими от удовольствия глазами, и потянулась губами к его торчащему члену. Тирсвад шумно выдохнул, и темные глаза полыхнули алым огнем. Он снова нетерпеливо дернул цепочку, притягивая Динку к себе.

Динка обхватила обеими руками ствол члена и с наслаждением погрузила головку в рот, прислушиваясь к его учащенному дыханию. Вкус и запах его члена сводили с ума, и Динка, теряя голову от возбуждения, вбирала его глубоко в рот, помогая себе руками и подрагивая всем телом от нестерпимого вожделения.

— М-м-м, — желание захлестывало ее горячей волной. Динка жадно сосала, прерываясь только, чтобы, оттянув вниз крайнюю плоть, пройтись языком по влажной бархатистой головке. Член, толкающийся в ее рот, тесно скользил между языком и небом, даря интенсивное удовольствие и чувство наполненности.

— М-м-м, — Динка сжимала его у себя во рту и ускоряла движения вглубь и наружу, чтобы усилить удовольствие. Колени Тирсвада по обе стороны от ее плеч подрагивали от напряжения. Наконец, с его губ раздался рычащий стон. Динка, ощутив, что он близок к экстазу, и сама содрогаясь от наслаждения, пропустила член так глубоко в горло, как только ей позволило собственное тело. Но он в последний момент резко оттолкнул ее от себя и встал. Динка, все еще сидя на коленях и вздрагивая от нереализованного желания, следила взглядом за тем, как он, бросив цепочку на пол, прошелся по комнате взад-вперед не глядя на нее. Затем он снова сел на стул напротив нее и обжег ее пылающим взглядом.

— Ласкай себя, — хрипло потребовал он, подбирая цепочку и снова натягивая ее.

От этого приказа Динку бросило в жар. Она попыталась отползти, мотая головой, но цепочка, прикрепленная к ошейнику как раз под подбородком, натянулась, вынуждая запрокинуть голову и посмотреть в лицо сидящему напротив мужчине.

— Подчиняйся! — прорычал Тирсвад и из-под верхней губы блеснули желтые клыки. Динка смотрела в его алые глаза, и ее лихорадило от стыда и возбуждения.

— Подчиняйся! — тихо и властно шепнул он, склонившись к ее лицу и, с помощью цепочки, не давая ей отстраниться. Динка, не в силах больше сопротивляться его воле, провела ладонью по своему животу и коснулась кончиками пальцев пушистого бугорка между ног.

— Раздвинь ноги, чтобы… — голос изменил ему, сорвавшись на хрип. И Тирсвад на миг отвернулся, глубоко вдыхая, чтобы овладеть собой, — ...чтобы я видел, что ты делаешь. Я хочу видеть, как ты ласкаешь себя!