— Может быть можно, а может и нет, — тоскливо отозвался Хоегард. Динка посмотрела на гору камней и на светящиеся силой крошечные осколки под ногами и поняла, что эта работа может затянуться на годы, если не на десятилетия. И нет никакой гарантии, что собранный портал заработает так, как надо.

— Ладно, возвращаемся к лодке, — скомандовал Вожак, и варрэны, неохотно выпустив светящиеся камни из рук, начали подниматься с земли.

Обратная дорога прошла в гробовом молчании. Вспыхнувшая было в сердцах надежда сменилась горьким разочарованием.

— Может быть портал по ту сторону реки уцелел? — попыталась Динка приободрить понуро шагавшего справа от нее Хоегарда, но тот ответил ей лишь грустным взглядом.

От берега они отчалили уже на закате. Дайм сел на весла, Хоегард ушел на нос. А Динка, сбросив с себя стесняющую одежду и сапоги, оставшись опять в одной рубашке, вытянулась на дне лодки между притихшими Тирсвадом и Шторосом. Втроем лежать было тесно и неудобно, но сказывались тревоги прошедших дней и бессонные ночи, и она, пригревшись, уснула очень быстро.

Динке снилось что-то невыразимо приятное. Удовольствие жаркими волнами прокатывалось по ее телу, не концентрируясь нигде конкретно. Она словно плавала в теплом сладком молоке, ощущая, как стонет от наслаждения каждая клеточка ее тела. Окружающая ее жидкость покачивала ее тело, словно на волнах, и с каждой минутой становилась все более вязкой, не давая пошевелить руками и ногами. Постепенно струйки жидкости, скользящие вдоль ее тела и ласкающие его, стали более плотными, ощутимыми и сконцентрировались в самых чувствительных местах: между разведенных ног и на сосках.

Динка застонала от нарастающего наслаждения, попыталась увернуться от настойчиво ласкающих ее волн, каким-то непостижимым образом превратившихся в мужские губы и языки, скользящие по ее самому сокровенному, но руки и ноги не слушались, зажатые в мягкие теплые, но прочные кандалы. Динка с криком проснулась от сотрясающего ее тело оргазма. Растеряно оглядевшись спросонья, она обнаружила лежащего слева от себя Тирсвада. Лицо его было донельзя довольным, а его тонкие губы припухли и лоснились. Тирсвад увидев, что она заметила его, поднырнул ей под левую руку и уткнулся лицом ей в бок, щекоча подмышку отросшей на голове белой щеточкой волос.

Повернув голову, она увидела прямо над собой Штороса, который сидел у ее головы и склонился к ее лицу. Некоторое время Динка смотрела на его перевернутое лицо, а затем он наклонился ниже и прильнул губами к ее губам для поцелуя. Перевернутый поцелуй дарил удивительные ощущения, и Динка, все еще находясь в плену своего сладкого сна, с жаром принимала горячий язык Штороса, скользящий своей шершавой поверхностью по ее языку.

— Шторос, — прошептала она, когда варрэн прервал поцелуй и отстранился от ее губ.

— М? — отозвался он, глядя на нее. И оттого, что его верхнее веко оказалось внизу, а нижнее вверху, он казался совершенно неземным созданием.

— Когда мы заработаем денег, ты купишь мне нижнее белье? — попросила вдруг Динка.

Шторос расхохотался.

— Зачем оно тебе? Лишний раз снимать-одевать… К чему такая морока?

— А затем, — Динка нахмурилась, обхватила его лицо ладонями и подтянула к своему лицу, — Что мне надоело ходить голой, и надоело, что вы на меня кидаетесь, словно голодные звери.

— Ты выбрала четверых молодых мужчин и наивно полагаешь, что нижнее белье спасет тебя от посягательств на твое тело? — насмешливо проговорил он.

— Я просила не трогать меня без разрешения. Но ты, видимо, не понимаешь простые просьбы, — прошипела Динка, глядя в бесстыжие изумрудные глаза.