– Мы поняли друг друга, Алексей Петрович, – проговорил фон Колер. – Я готов дать вам ответ по всей картине происходящего, только будьте любезны – запустите печать одежды, а то аудиенция к княгине может быть сопровождена трудностями.

Полотенце, кстати, для работы сканера снимать было не обязательно. Мои точные размеры и общественный принтер мог рассчитать, даже если бы я стоял в мешковатой робе. Простой общественный принтер, без доступа к Сети, – этот же агрегат, как понимаю, в отличие от общественных, и вовсе уже имел доступ к моему базовому аккаунту.

Полученных от Олега знаний для работы с принтером оказалось вполне достаточно. Открыв интерактивное меню, убедился – мой аккаунт, с размерами и доступами к уровням нормативной одежды и униформы Конфедерации, принтер видел. В разделе Форменная одежда вариант Форменный костюм Гимназии имени барона Александра Витгефта для 1-го года обучения был единственным в списке активных. Присутствовало еще два подпункта – Спортивная форма гимназиста и Полевая форма гимназиста.

Ниже увидел несколько архивных, серых табличек. Глянул, оценил – действительно, хорошо поработали над легендой. В списке было сразу несколько школ Британской Калифорнии и даже одна Гонконгская, откуда я недавно якобы прибыл.

Негромко загудев, принтер выдал классический костюм с эмблемой Гимназии на лацкане, форменную рубашку и красно-оранжевый галстук – все прямо на вешалке, идущей в комплекте. Как и вставленные в ботинки шнурки – обувь появилась из нижнего зева камеры готовой одежды. Нижнее белье, как и носки, к наряду гимназиста также прилагались.

Выбросив полотенце в окно переработки, куда ранее отправилась зубная щетка, я начал одеваться.

– Максимилиан Иванович, можете начинать рассказ, – попросил я, натягивая штаны.

– Мне пришлось покинуть Петербург совсем недавно из-за неприятной истории. Несомненно, вы услышите ее отзвук в нелицеприятных слухах о моей связи с юной студенткой высокого рода. Именно согласие быть вашим наставником и гарантировало мне то, что происшествие было замято, – сдержанно произнес фон Колер.

Оборачиваться я не стал, но беззвучно хмыкнул – ай да господин барон, красавец какой. Учудил со студенткой, а когда булки загорелись, его услугами воспользовались цепкие господа из Собственной Е. И. В. канцелярии.

Так и не оборачиваясь, застегивая рубашку, я усмехнулся. «Не нравится мне», надо же! Припомню господину барону я это при случае, точно припомню. Никогда не был злопамятным – просто злой, и память у меня хорошая, а в общении и работе с карьеристами это важно.

В высшем же свете важность шпилек и простых на первый взгляд фраз не может быть недооценена. Даже безобидная ремарка может быть оскорбительнее плевка в лицо – и оставлять это никак нельзя. Если принимаешь правила игры, конечно. Впрочем, Максимилиан Иванович продолжал рассказ, так что мысли о мести за его показательное ко мне пренебрежение я оставил. На время.

– По созданной коллегами легенде, – я не видел, но догадался, что профессор кивнул на Мустафу, – вы подвержены тяге к нарушению дисциплины, а также запятнали свою репутацию продажей наркотиков.

Плохо. Вот это очень плохо – скривился я, словно от дольки лимона.

– Факты продажи подтверждены?

– Нет, все на уровне слухов серого сегмента Сети.

Серый сегмент Сети. Могло быть и хуже.

Всемирная паутина – в том понимании, к которому я привык в родном мире, здесь отсутствовала. Сеть – официальная – полностью контролировалась правительствами, являясь государственным элементом управления, как федеральные телеканалы в России. Повестка дня на новостных и развлекательных порталах, в справочниках, энциклопедиях формировалась согласно политике партии – не только в Российской Конфедерации, но и в других странах Большой Четверки.