– Брат! – восклицает он, направляясь к главарю. – Не ожидал! Что ж ты всё тихушничаешь? А чего ко мне не наведался? Забыл своего мелкого?

Мафиози встаёт, они с Маратом обнимаются и хлопают друг друга по спине, потом садятся рядом на диване. И если прежде тот казался мне большим, то теперь я удивляюсь, что не развалился – солидные дяденьки всё-таки.

– Тебя забудешь, как же, – внезапно добреет босс мафии, – а что не заглянул, так не обессудь, Марыч, дела, будь они не ладны.

– Ну, ничего, брат, видишь же, если гора не пошла к Магомету, то Магомет сам явился к горе, – и вроде бы почтительно склоняет голову, но не забывает при этом ехидно ухмыляться.

Мутный типчик этот Марат.

– Ну, и что за злодейский план сегодня разрабатываете? – сцепив пальцы в замок, обнимает колено, закинув при этом ногу на ногу.

Однако ответить босс ему не успевает.

Никто не успевает.

Уж не знаю, как так выходит, но мы со Светкой запутываемся ступнями, и при попытке распутаться, а особенно учитывая каблуки, которые обе нацепили накануне, мы банально кубарем летим вперёд. Прям пред ясны очи главного в городе мафиози и его подельников.

Как в дешёвом ситкоме, что так любит Света.

И как же, ситкомно, улыбаемся, машем и говорим:

– Привет…

А что ещё скажешь, когда на тебя уставляется сразу несколько хищников, и ты прямо чувствуешь, как хрустят твои кости у них на зубах…

КОНСТАНТИН

Я несусь, как сумасшедший, выжимая максимум из своего авто, нарушая, злясь… Потому что картинка, которую набросал Марат, совсем нерадужная. Зачем, спрашивается, полезли? Чего им не сиделось?

Меня нереально вспенивает. Хочется, зажать кое-кого между ног и как следует отшлёпать прелестную попку, чтобы дошло до умной, вроде бы, головы…

Рррр!

Марат встречает меня у входа в клуб.

– Они живы? – бросаю на ходу.

– Пока да, но Платон сегодня явно не в духе и на беседы не настроен… Хотя… – друг окидывает меня странным взглядом. Я знаю, что у него с этим Платоном, который типа там главный мафиози нашего города, какая-то там степень родства, а значит, не исключено, что и меня заманили в ловушку. Но размышлять и предпринимать что-то для своего спасения – пока некогда. Главное сейчас – выручить девчонок, а дальше… по обстоятельствам.

Лавирую следом за Маратом через толпу. Хоть и заядлый тусовщик, чья юность прошла по клубам и пати, скопище пьяных разгорячённых людей не выношу. А сейчас и вовсе снобизм проснулся – морщу нос, брезгливо передёргиваюсь, если кто-то ненароком касается меня. Старею, наверное…

Взлетаем наверх, и Марат направляет меня к одной из приватных кабинок.

Вот же… мелкие занозы! Это же надо! Ну, я до вас доберусь!

Врываюсь и… охреневаю.

Маресюк и Сенцова стоят перед Платоном и что-то тому недовольно высказывают. Первая ещё и подбоченившись. И Платон слушает, хлопая глазами. Я прям жалею его, потому что Маресюк любит, умеет, практикует.

– … вы же понимаете, что это недопустимо? – менторским тоном отчитывает она грозу бандюг и простых обывателей. И гроза эта недоумённо хлопает глазами.

Собственно, вдохновлённую тираду Маресюк и прерывает наше появление.

Словно ища спасения, Платон и иже с ним переключаются на нас.

– Ну, надо же, какие люди пожаловали! – расплывается он в довольной улыбке. Словно тигр, которому внезапно привалил лакомый кусок мяса. – Неужто, Костенька Ларёв лично.

Замечаю, как вздрагивает и испуганно оборачивается в мою сторону Виолетта.

И ты здесь, невестушка! Всё страньше и чудесатее!

– Не имею чести быть представленным, поэтому не могу выразить ответные восторги по поводу вашей личности.