Она подняла голову, смахнула со щеки слезу, а после совсем уж обреченно проговорила:

– Ты понимаешь, что даже я не смогу тебя защитить, если твоя выходка всплывет наружу? Закон одинаков для всех, Эльстан.

– Я принц, – попытался он оправдаться.

– Монаршие отпрыски должны чтить законы в первую очередь. Спрос с детей короля особенно велик. Если вам будет позволено то, что не позволено другим, то кто станет уважать наши правила?

– Я ничего не нарушал, я… Я…

– Ты просто опередил старшего брата, – кивнула мать. – Вот, почитай на досуге, – устало проговорила она, кинув на кровать небольшую книжонку в кожаном переплете. – Освежи в памяти свод немногочисленных правил нашего проклятого королевства.

С этими словами мать Эльстана покинула своего преступного сына. Походка ее на этот раз была совсем иной - шаркающей, усталой.

Как только принц ушел закрывать за матерью двери, Лера выбралась из своего укрытия и схватила с кровати местный уголовный кодекс. В середине была ленточная закладка. Лера открыла книгу на ней и впилась глазами в строки.

«Брачный совет постановляет, – гласил заголовок, – назначить кару за нарушение порядка в очередности женитьбы». Ниже были приведены какие-то пункты, но пара оказалась подчеркнута красным карандашом. Видимо, специально для Эльстана.

«Если младший брат в тайне взял себе в жены девицу вперед старшего, то он приговаривается к смертной казни через отсечение головы».

У Леры помутнело в глазах и задрожали руки. Она чуть было не выронила книгу, но, вытерев проступившие слезы, прочла второй пункт.

«За надругательство над незамужней девице, на мужчину налагается кара в виде отсечения его мужского достоинства».

Вот теперь у Леры уже и ноги подогнулись. Она упала в кресло и тупо уставилась в плывущие перед глазами буквы. Пара влажных капель упала на страницы, чернила стали расплываться. В этот момент она услышала шаги. Эльстан запер за матерью двери и стал возвращаться к ней.

Лера бросила последний взгляд на книгу. Ей попался еще один пункт.

«Если старший брат возьмет в жены девицу, но утаит ее от младших ради единоличного обладания, ему вменяется кара в виде отсечения мужского достоинства».

Лера похолодела. Строгости законов шокировали. Хотя чему удивляться? Как еще уберечь самый главный дефицит в проклятом королевстве?

19. Глава 14. Это должно было случиться.

Эльстан нашел ее в совершенно расстроенных чувствах. Когда он влетел в спальню, Лера уже плакала навзрыд.

– Эльстан, что же это? – потрясая перед ним кодексом, вопрошала она. – Почему ты не сказал? Они же… Они…

– Ничего они не сделают! – решительно заявил Эльстан, падая перед ней на колени.

Лера притянула его к себе и стала влажнить его обнаженную грудь.

Приход матери застал их врасплох, поэтому ни сама Лера, ни принц не успели одеться. Эльстан хотя бы штаны натянул, перед тем как впустить мать, а вот на Лере был только бархатный ошейник, который они вчера так и не сняли. Сорочка осталась в шкафу, где она подглядывала за семейной разборкой, так и не удосужившись одеться.

Она вжималась в упругое худое тело принца и, содрогаясь, рыдала, а он утешал ее, глядя по голове.

Уговаривая сам себя, он все твердил:

– Ты моя, Валерия, моя. Только моя. Я тебя никому не отдам. Мы сбежим. Далеко. Я буду любить тебя всегда. Только я! Только я один. Ты будешь принадлежать лишь мне. Мне… Мне …. Мне…

Он покрывал ее поцелуями, утешая и саму Леру, и себя. Его всего трясло, как при лихорадке. Да, собственно она с ним и случилась. Принц весь горел и нервно дергался. Его руки беспорядочно шарили по ее обнаженному телу, словно проверяли, все ли на месте, не растворяется ли его нимфа? Не крадет ли незримый вор ее прелести прямо у него из-под носа? И до такого исступления дошел принц, что неожиданно схватил Леру на руки и, опрокинув на кровать, накрыл собой.