Повисла пауза, прежде чем монах, немного растерянно, развел руками:

— Вы правы конечно, если смотреть настолько широко, но что можно поделать?

— Вот об этом, я и хочу подумать. Что я могу сделать для них? Вы можете, что-то мне подсказать? Направить?

— Я не настолько сведущ в таких делах. Признаться честно, до сего дня я никогда не замечал, чтобы что-то было неправильно устроено в этих приютах. Мне казалось, то что этих детей поддерживают и помогают само по себе хорошо.

— Хорошо, разумеется. Но можно сделать гораздо больше!

— Теперь понимаю, — склонил голову монах. — У вас и правда государственный ум.

— Опять вы об этом, — нетерпеливо отмахнулась Эльхена.

— Его величество, мог бы, больше помочь чем я, — все же закончил свою мысль Серион. — Если бы вы могли обсудить с ним, этот вопрос.

— С Харальдом? Но…

Именно сейчас, когда между ними еще ничего не решено и не выяснено? Внутренне сопротивление, разумеется сразу всколыхнулось в женщине. Но тут же припомнив то что видела, она подумала — а почему их личные дела должны мешать ей? Неважно, растянуться они с Харальдом или нет, ведь это большое дело, которым она могла бы заняться в будущем? Может это ее судьба? Помочь мальчикам брошенным, пусть не заменив им мать, но все же поддержав по мере сил и возможностей? Сколько еще она будет прозябать в ничего неделанье? А опускать руки едва столкнувшись с трудностями не в ее характере было. Вздыхать и ахать, глядя со стороны, оправданиями прикрываясь бесполезно.

— Я поеду за ним, — тут же решила она, встав решительно.

— Куда?! Он же поехал к месту боевых действий?

— Ну и что? Проще будет догнать его и найдется время обсудить вопрос по дороге, — и после небольшой паузы добавила: — Все вопросы.

Сборы заняли всю ночь, всю прислугу перебаламутив, все же Эльхена добилась своего и на утро, едва занялся рассвет, выехала вслед за королем.

Серион попросил взять его с собой, но женщина и не думала с ним расставаться.

— Я наверное кажусь вам навязчивой. Но, простите мне эту слабость. Вы сейчас для меня будто единственный знакомый на всем белом свете.

— Я рад, что могу поддержать вас. Хотя и довольно бестолков и уж точно бесполезен.

— Нет. Не говорите так. Не знаю, чтобы я делала, если бы совсем одна была.

— Госпожа…

Эльхена оторвала взгляд от проносящегося за окном кареты пейзажа, ласково улыбнувшись мужчине.

— Что такое? Говорите смело.

— Не хочу вас обидеть. Но не кажется ли вам, что вы слишком быстро… действуете?

— Вы про приют? Думаете, что я загорелась этой идеей и так же быстро погасну?

— Не думаю, но все же… Как-то слишком резво вы взялись за это дело.

— Это странным вам кажется?

— Немного, — смягчил истинное впечатление свое монах и тут же понял, что женщина прекрасно его поняла.

— Это очень большое дело, я это прекрасно понимаю. Ничего решить, сделать вот так с наскока не получится.

— Тогда к чему такая спешка?

— Нет никакой спешки, — снова отвела взгляд за окно женщина. — Вы просто не знаете, насколько разный ритм жизни в моем мире и в вашем. Я привыкла к тому, что все быстро и рядом.

— То есть?

— Здешний ритм для меня слишком нетороплив. Я задыхаюсь в нем. А после того, что узнала про Лизу, мне остро необходимо, как-то занять себя. Я очень рада, что этот приют попался мне на глаза. Это хорошее дело и я очень надеюсь, что смогу помочь и улучшить жизнь тех мальчиков.

— Но… — монах оборвал сам себя, так и не проговорив, что хотел.

— Что? — улыбнулась слегка Эльхена. — Вам кажется, что это не достаточная причина? Все еще думаете, что я под властью момента сорвалась? Нет. Правда — нет. На самом деле, для меня это забота о самой себе больше.