Она вздрогнула, когда услышала звук хлесткий плети и сдавленный стон. Главный палач вернулся к ней.

— Ваше высочество?

— Я сказала не трогать их, — напряженно сказала Элиза.

— Не переживайте. Снаружи могут подслушивать. Это просто звуки.

— Хорошо, — немного расслабилась принцесса.

— Вам помочь?

— Вот, — протянула девушка пластинку мужчине. — Нужно, чтобы он подышал этим, видимо.

— Развязывать его не нужно? Или может пристегнуть его куда-нибудь сначала? — указал на один из своих чудовищных механизмов палач.

— Пока нет нужды, — зная, что малодушничает, все же решила принцесса.

Средство было явно магическим — даже черты лица связанного человека стали меняться, после того, как палач произвел необходимые манипуляции. Было похоже, будто на лице пленного паутина налипла, искажая их до ничем не примечательных черт и теперь она таяла. Элоиза внимательно вглядывалась в него. Мужчина довольно молод оказался, приятной наружности. Это открытие немного порадовало принцессу и помогло сосредоточиться. Ее папочка говорил ей — молодыми всегда проще управлять.

Наконец, пленный заморгал, совсем придя в себя. Быстро разобрался, что с ним произошло, но вряд ли понял, где оказался. Заметив, как он сглотнул несколько раз, принцесса кивнула палачу:

— Дай ему воды.

Отказываться пленник не стал. Напившись, изучающе уставился на принцессу, сидящую перед ним.

— Кто вы?

— Сначала скажи мне — кто ты.

— Не знаете, кого захватили? — недоверчиво усмехнулся молодой мужчина.

— Ты маг? — выражение лица Элоизы не изменилось, она просто проигнорировала насмешку.

— Допустим.

— Большего мне знать не нужно. Твое имя оставь при себе.

Этим заявлением молодой мужчина кажется немного озадачен был. Принцесса не стала тянуть время:

— Мне нужно, чтобы ты сделал кое-что. После этого тебя отпустят, живым и невредимым.

— А если не сделаю, убьете или покалечите? — снова изогнул губы в усмешке пленный, не скрывая доли презрения.

Девушка смотрела на него с немного странным выражением. Мужчине даже показалось, что она не слышала его, погрузившись в свои мысли.

— Убить? Покалечить? — Элоиза посмотрела на пыточный инструмент правее пленного, потом перевела взгляд налево, все так же немного отстраненно взирая на чудовищные агрегаты. — Это было бы проще всего. Но малоэффективно.

Взгляд принцессы изменился, став пронзительным. Она немного наклонилась вперед:

— Знаешь, что на самом деле будет если ты умрешь сейчас? Думаешь на этом все закончится? Нет. Не только ты перестанешь существовать, но еще многие и многие тысячи людей погибнут.

— Идет война. Они и так погибают, — все же некоторая нотка неуверенности проскользнула в словах пленного.

Уловив ее Элоиза еще больше уверенности почувствовала. Именно поэтому молодыми проще управлять — они еще не закостенели в собственном эгоизме, способны думать не только о своей выгоде. “Общее благо”, “честь”, “самопожертвование” для них не пустые слова.

— А если война разгорится с новой силой? Не так, как происходит сейчас — несколько стычек, ничего, по большому счету, не решающих, штурмы никому по-настоящему не нужные? Ведь именно так обстоят дела последние несколько лет? Но ты же понимаешь, что для того, чтобы это прекратилось, другого исхода, кроме уничтожения полного, одной из сторон, не существует. И твоя смерть приблизит эту концовку. Но кто погибнет Ария или Валар никто не скажет.

— Я не понимаю, к чему вы это говорите, — не выдержал молодой мужчина.

Ничего шокирующе нового он не услышал, но эта девушка была права и слишком. Неприятная, неприглядная правда. Бесконечная война у которой не могло быть никакого другого исхода… Один народ, что разделился на два. Кто бы не победил, смирится с этим, проигравшая сторона, не сможет. Все считают себя правыми, никто не признает вины в случившемся, да и какая мера может совершенно беспристрастно рассудить кто больше вреда причинил, а кто меньше? Кто с полной уверенностью скажет — наши мужчины ценнее ваших, дети более любимы, женщины ценны и все без исключения заслужили жить?