На пороге их встретила пустота и полумрак: стул, который должен быть всегда занят, одиноко стоял где-то в стороне от стола, на котором догорал свечной огарок. По деревянной столешнице растекся, успев наползти на оставленное нарезанное яблоко, и давно застыл почерневший воск. В ту же секунду по коридору пронесся грубый гогот, послышались наперебой мужские голоса, среди которых звучали совсем незнакомые. Рыжебородый, поняв, что в его логове сейчас находились чужаки, издал неприятный гортанный звук и ринулся вперед по коридору.

– …а я и говорю ей, что лучше меня у нее мужика еще точно не было. А эта дрянь взяла и заплатила мне! Подзаборная девка заплатила тому, кто сам платить должен! Нет, вы такое видели когда-нибудь? – вещал какой-то коренастый мужик с огромным шрамом на лице, взобравшись на стол.

В одной из комнатёнок, служащих и столовой, и спальней, и кладовой одновременно, под звуки звенящих бутылок, треска поленьев в очаге и отвратительного оглушающего хохота наперебой горланили остатки шайки Манрида в компании неизвестных персон. Рядом с Долтом, что уже порядком охмелел от выпитого и явно едва держался, чтоб не свалиться на пол, сидели двое неопрятного вида нескладных верзилы и перебирали охотничьи ножи. По столу вместе со шрамированным расхаживал, пританцовывая, какой-то юнец. У самого очага вместе с другими приспешниками рыжебородого расположились еще трое мрачных чужаков, выглядящих гораздо серьезнее остальных незнакомцев. Они то и дело что-то перебирали в своих кошелях и демонстрировали это бандитам, а те только одобрительно кивали. Единственный, кто не принимал участие во всеобщем веселье и гулянке, был Уден, который спокойно и молча сидел в стороне и с ядовитой ухмылкой наблюдал за происходящим.

Воздух рассекло лезвие маленького ножичка без рукоятки; стремительно вращаясь, оно пронеслось перед носом одного из сидящих за столом людей и вонзилось в оловянный кувшин, стоявший у ног незнакомого паренька.

– Эй, ты что творишь? Еще немного, и мне пришлось бы выковыривать нож из себя! – брызнул слюной ошарашенный и перепуганный чужак, и тут же соскочил со стола. – Ты вообще кто еще такой?

– Сейчас ты узнаешь, кто, – прошипел рыжебородый и медленной тяжелой поступью прошел в комнату. – Сейчас вы все узнаете.

– Манри-ид! – внезапно воскликнув, протянул Долт, лениво вставая с места и поднимая над головой кружку с медом, приветствуя главаря. – Мы уж думали, что ты провалился в Бездну вместе с Фесом. Думали, вас повязали и гниете где-нибудь в подземелье или крыс кормите.

Люди Железного Кулака, едва тот подал голос, напоминая о себе, моментально оживились, стали молча и удивленно переглядываться, точно перед ними стоял не человек из крови и плоти, а призрак из глубин небытия. Кто-то чуть ли не на полусогнутых тут же принялся суетиться, крутиться перед ним, попутно что-то болтая и объясняя, распыляясь, что они «все задницы себе отсидели тут». Незнакомцы же напротив притихли, настороженно разглядывая неожиданно и так некстати вернувшегося главаря, о котором успели узнать достаточно. Трое мрачных личностей у очага, как один, нахмурились и развязно развалились на стульях, оценивающе сверля того, на кого они теперь должны работать, как им обещали.

– А мы тут решили выпить за новых людей, – присвистнул долговязый, обводя рукой присутствующих и облокачиваясь на одного из детин. – Нас стало слишком маловато после того раза, а шесть человек – это несерьезно… Это не банда никакая…

Костяной Фес, вытерев рукавом лицо от растаявшего снега, мельком посмотрел на пришлых и, похлопав по плечу рыжебородого, неспешно направился к огню. Сняв на ходу мокрые одежды и рубаху, будто намеренно оголяя свои шрамы-печати на спине, чтобы их видели все и каждый, он прошел прямо мимо хмурой троицы и пристроился у теплой каменной стены.