Но тут я встретил её. Мою русалку. Дину. Сначала я даже не обратил внимания на неё: очередная офисная девочка на побегушках, таких миллионы, их лица не различить в толпе, как бы они не старались выделиться. Парадокс: чем больше они прилагают усилий, чтобы кому-то понравиться, накачивая и раздувая до гротескных размеров свои губы, груди и задницы, тем больше они сливаются в одну безликую однородную массу, в которой не за что зацепиться взгляду, как сильно бы не выпирали их сиськи и ягодицы.

— Тимур Рустемович, вот все графики и отчёты по прибыли, — забежала она на наше совещание, передавая ему распечатки.

— Спасибо, Дина, — не поднимая головы от контракта, пробормотал Тимур. — Раздай его всем, пожалуйста, — и девчонка послушно обошла весь стол с участниками, аккуратно складывая перед каждым его порцию скучных графиков и табличек. Как будто это могло как-то повлиять на моё решение и цену. Я уже назвал её, и прекрасно понимал, что больше меня на рынке никто Тимуру не предложит.

— Пожалуйста, — задержалась на пару секунд она у моего стула, передавая мне папку с бумагами.

Я посмотрел в её глаза, и уже не смог отвести от них взгляда. Прозрачные. Русалочьи. Бирюзово-зелёные. Как воды у истоков Агидели.

И тут безумная мысль мелькнула у меня в голове.

— Я понял, Тимур, что ты хочешь набить себе цену, но все мы прекрасно знаем, господа, сколько компания, действительно, стоит. Помнишь фильм с Деми Мур и Вуди Харрельсоном? Как он назывался? Кажется, «Непристойное предложение»? Так вот, я только что подумал, что готов сделать тебе такое же предложение: я готов накинуть сверху ещё три процента от суммы за ночь с Диной. Что скажешь? — и я с довольным видом откинулся на спинку кресла, представляя, как Тимур сейчас от жадности просто сойдёт с ума.

Девчонка, услышав мои слова за своей спиной, остановилась и ещё раз внимательно посмотрела мне прямо в глаза. Спокойно и серьёзно. И от её взгляда мне стало не по себе. И я заметил, наконец-то, что она прекрасна. А она открыла дверь, и вышла из комнаты. А я так и не смог забыть её.

Уже вечером, после нашей встречи, я сидел где-то в баре с Серым и лениво раздумывал, стоит ли мне взять телефон у очередной смазливой официанточки, которая вот уже час слишком усердно строила мне глазки. После долгих лет жизни в столице, я с удивлением и удовлетворением обнаружил, что Уфа была просто набита экзотическими красотками, и я мог поиметь практически любую из них. Я даже забыл, какая гремучая смесь татарских, башкирских и русских кровей текла в их венах, выдавая целый ряд причудливых и необычных черт, которым могли бы позавидовать самые известные глянцевые издания и дома мод. Жаль, что до Уфы, по всей видимости, очень редко добирались скауты мировых модельных агентств, но зато добрался я, и теперь чувствовал себя избалованным ребёнком в лавке сладостей: лишь только протяни руку к любой конфетке — и она твоя. На одну ночь, или парочку, как пойдёт.

— Слушай, ты это серьёзно? — раздался взъерошенный голос Тимура в телефоне, когда я снял трубку. И я даже смог почувствовать, как его руки и лоб покрываются липким потом. Три процента от миллиона долларов – весьма неплохая сумма. Можно даже купить себе небольшой домик в деревне, если немного добавить.

— Конечно, серьёзно, — с издёвкой ответил я, представив, как Тимур сейчас на другом конце провода нервно соображает, куда сможет приткнуть лишние тридцать тысяч. Мне бы их, хватило, например, на недельку где-нибудь на Лазурном берегу. Хотя нет, мне — вряд ли.