– Что-то не так? – встревоженно спросил Артур. – Если хочешь…

Договорить я ему не дала, потому что мне вспомнился Павел и… лифт.

Неожиданно, даже для меня самой, мои руки обвили мужскую шею и я сама потянулась за поцелуем.

Секундное замешательство, мелькнувшее в карих глазах тут же сменилось неким азартом и Добрынин сам накрыл мои губы своими. Нагло, требовательно, властно.

Ноги в прямом смысле начали подкашиваться, а по телу с топотом побежали волны всепоглощающего возбуждения. Меня никогда ТАК не целовали (Ройд ведь не считается?).

Язык, орудующий у меня во рту, словно у себя дома, вероятно, весь алфавит нарисовал, китайский. Наглые горячие ладони давно заползли под майку и поглаживали спину, а бедром я явственно ощущала ответное возбуждение партнера.

– Сраные ролики, – хрипло пробормотал Артур, когда мы с трудом оторвались друг от друга, чтобы сделать вдох. – Может… ко мне?

Я не могла выдавить из себя ни звука, поэтому просто закивала, как болванчик.

– Щас эти дьявольские штуки скинем и… – мечтательно бормотал Добрынин.

В какой-то миг его руки перестали меня удерживать и я почувствовала, что мои ноги поехали вперед.

Судорожно размахивая руками, словно стрекоза крылышками, я пыталась ухватиться хоть за что-нибудь. К счастью, мне под руку попался Артур. Ну, я сначала подумала, что к счастью, только вот…

От падения меня это не уберегло. Я отчетливо помнила, как сильно приложилась головой о поганый столб, затем боль в спине и заднице от падения на землю и… Добрынина, рухнувшего на меня сверху. А затем стало темно.

30. Глава 29

– Ну что за дура?! – раздраженно бубнела надо мной… всё та же старуха?! – Провалиться мне в бездну. У этой бестолковой вообще мозгов нет, что ли? Странно, ведь знаки ведут к ней…

Баба продолжала старчески бухтеть над ухом, периодически посыпая меня нелестными эпитетами.

Я же лежала не шевелясь, даже глаза не рискнула открыть.

– Можешь не притворяться, что спишь, – фыркнул насмешливый голос. – Пить хочешь?

Блиииин! До ее вопроса не хотела. А сейчас: и пить, и есть, и писять… Видимо, пришло время выйти из сумрака…

– Хочу, – чуть слышно отозвалась.

Открыть глаза удалось далеко не с первой попытки, словно на мои веки положили камни.

– Тебя что, в детстве по голове били или роняли? – ворчала Изергиль, пока я с жадностью пыталась напиться прохладной воды. Только вот не чувствовала, что жажда уходит. – И что мне с таким горем луковым делать?!

“Какая уж есть”, – пробежала ворчливая мысль в голове. До жути хотелось нагрубить ведьме, но язык так и не повернулся.

– Да не такая есть. Ума почтовый ящик, а ключа нет. Или так и хочешь, чтоб всю жизнь о тебя ноги вытирали?

– Не хочу, – отдала какой-то бездонный стакан от которого все равно не смогла напиться.

Перед глазами было как-то мутновато, голова раскалывалась, а я чувствовала себя мешком картошки, по которому проехался бульдозер.

– Что мне делать-то? – задала интересующий вопрос старухе, которая подозрительно замолчала.

– Что делать, что делать… Снимать штаны, и… – бубнила ведьма, но тут же осеклась, покачав головой. – Нет, ты и без моего совета с этим прекрасно справляешься, – закатила глаза старуха. – Маковку свою включай и гляделки шире раскрывай, чтоб видеть, что перед глазами твоими творится, а не токмо мужские причиндалы разглядывать!

“Опять двадцать пять!” – гневно забурчал в голове… таракан. “Надоело, поучают, поучают. Надоело…”.

– Могу в паука тебя обратить, хочешь? – снова насмешливо бросила Изергиль

– Послушайте, – чуть повысив голос, несмело произнесла. – Я не понимаю ваши речи.