А когда Штанзи дотащили до процедурной, так же бескомпромиссно выгнала всех посторонних и закрыла дверь.

— Фаэлин, объясняй, что нужно делать. И как.

— И мне тоже. — Со второго этажа уже бежала взволнованная бабушка Шарот. — Говори, чем помогать.

Поскольку дверь в процедурную Норин наглухо закрыла и заперла, новый персонаж забрался в нее через окно, пока еще распахнутое.

— Тоже буду помогать! — Девчонка лет двенадцати набычилась, исподлобья оглядев всех по очереди, готовая держать оборону до последнего. — Там мой отец!

— Литси? — уточнила что-то сообразившая ресса.

— Да! — вызова в голосе юной барышни лишь прибавилось. — И, кроме него, у меня никого нету!

— Ясно. — Окинув взглядом свою внезапно сложившуюся хирургическую бригаду, Фэл мысленно похвалила собственную предусмотрительность: процедурная уже давно была подготовлена ко всему, в том числе к подобной операции. И сразу распорядилась:

— Госпожа Шарот, идите сюда, нужно избавить его от одежды. А вы, обе, быстро мойте руки. Щелочь вон там, на умывальнике. Потом поменяемся, и начнете готовить эфир, простыни и перевязку, пока мы моемся...

Но, прервав себя на полуслове, быстро шагнула к застонавшему в беспамятстве унтеру, уложенному на кушетку.

— Потерпи, миленький. Совсем чуток потерпи. Все будет хорошо, просто продержись немного...

За спиной с грохотом опрокинули банку со средством для дезинфекции. Но хоть без всхлипов обошлось, и то хорошо. Не оборачиваясь, ресса предупредила:

— Свалишься в обморок — даже поднимать не стану. Учти.

— Не свалюсь, — упрямо раздалось в ответ.

Когда вояку раздели, что-то расстегнув, что-то просто срезав, и осторожно перетащили на застеленный проглаженным полотном стол, стало понятно, что дело и правда серьезно. Мужику переломало левую руку — в двух местах как минимум; задело левую же сторону груди — на ребрах многочисленные ушибы, а то и перелом-другой, но самое неприятное — это голова. Что-то — скорее всего, балка, упавшая сверху, — оглушило его, оставив грандиозную гематому и содрав часть скальпа, отчего кровь до сих пор продолжала капать на белую некогда простыню.

Так что первым делом следовало заняться этим: остановить кровотечение, вернуть кожу на место, зашить и перевязать рану. Все остальное потом. Хотя руку тоже придется собирать чуть не по кусочкам, и хорошо, если ее удастся сохранить...

Через три часа непрерывных усилий стало понятно, что сохранят-таки. Да и с остальным тоже, считай, обошлось — при таком-то первоначальном диагнозе. Ресса и те, кто ей помогал, справились с задачей прекрасно и все сделали как нужно. Хотя вначале приходилось тратить силы еще и на то, чтобы отгавкиваться от желающих узнать, что там у них происходит, и непрерывно ломившихся в двери госпиталя снаружи. Особенно с этим усердствовал почему-то Скирн. Но эту задачу взяла на себя бабушка Шарот и справлялась с ней на раз-два, кажется, даже получая удовольствие от процесса. До тех пор, пока не явился Роши и не разогнал там всех на хрен, запретив мешать медичке и тем, кто с ней. А потом еще и капитан Нокс пришел, установив у входа караул, и стало совсем спокойно.

Но все равно, когда операция закончилась, а пациента, так и не пришедшего в себя, вновь осторожно уложили на перестеленную кушетку, все четыре дамы вымотались, словно грузчики в конце смены. Причем больше морально, чем физически.

— Молодец, девочка, справилась. — Госпожа Шарот приобняла стоявшую над больным Фаэлин за талию. — Лучше бы не сделала даже твой декан.

— Да, — не стала она спорить, — но ресса Эрселин нам сегодня точно не помешала бы.