Именно в госпитале вечером собралась теплая и, считай, родственная компания: поприветствовать двух приехавших леди явились все здешние Ноксы в полном составе. Кроме рессы с мужем, ужинали здесь сегодня сам комендант — совсем седой, крепко сбитый дядька лет сорока — и еще один его брат, суховатый, немного мрачный унтер, занимающий должность каптенармуса.

Общение получилось вполне милым и по-семейному уютным, но пожилая леди, уставшая с дороги, извинилась и покинула общество сразу после десерта.

— Госпожа Шарот, я провожу, — подхватилась было вместе с ней и Рин, но даже встать не успела.

— Сиди, я сама, — улыбнулась Фаэлин. — Покажу, что у нас где, и вернусь. Это быстро.

Но, оказавшись в комнате, отведенной для бабушки, сразу прикрыла за собой дверь и пристально уставилась на нее.

— Ну, спрашивай, что хотела, — вздохнула та.

— Что с Рин? — выпалила та немедленно.

— Тоже заметила, да?

— Госпожа Шарот, как это можно не заметить? С самого приезда она болтает о чем угодно, но не о Пепле. О нем всего пару слов сказала, да и то после того, как я сама спросила. Что происходит? С ней что-то сделали? Выглядит оно именно так.

— Сделали. Да.

— Но как? Не могли же Шоргуа?.. И зачем им?

— Нет, это не Шоргуа. Все гораздо хуже. И даже хуже, чем тебе кажется. Она мне тут давеча сказала, что ей вообще все равно, если Дари сейчас с кем-то другим. И с кем — тоже все равно.

— Она... знает, что с ней сотворили?

— Нет. И не понимает даже. Уверена, что ничего не случилось и все у них как прежде.

— А Пепел? Знает?

— Догадывается. Наверняка. — И, увидев вопросительный взгляд Фаэлин, добавила: — Понимаешь, в Реске перед отъездом она с ним даже и не поговорила толком. Мальчик примчался сразу, едва узнал о скандале, а она небрежно его в щечку чмокнула, буквально пару минут поболтала и вернулась к отцу. И вообще не поняла, что после такого он не просто растерян, а ошеломлен.

— Вы там были? — Фэл вдруг сообразила, что бабушка говорит так, будто все это происходило при ней.

— Была. Ретен попросил. Успела даже раньше, чем Дари приехал.

— Подождите... — Ресса вдруг подобралась, что-то заподозрив. — А о чем он вас попросил? О чем именно?

— Не оставлять ее одну ни на минуту. — Леди кивнула. — Да, девочка, ты все правильно поняла, было подозрение, что ее могли подтолкнуть что-то с собой сделать. Потом. Когда она станет уже не нужна и будет лишь мешать — как лишний свидетель.

— И?

— Нет. Этого ей вроде не внушили. Но что-то там есть... Определенно. И не я одна это подозреваю. Ретен просил задать ей несколько неудобных вопросов, чтобы выяснить точно. Первое: не копнулись ли у нее в мозгах; и второе: осознает ли это она сама. Так вот, я написала ему «да» и «нет». И абсолютно уверена, что не ошибаюсь.

— Я... — Фэл поднялась и пошла к двери. — Я поговорю с ней. Объясню. Она должна понять...

— Она тебе не поверит. И закроется совсем, так что потом уже никогда не достучимся. Это все, чего ты добьешься.

Ресса замерла, так и не дойдя до порога.

— Вы уже пытались?

— Да. Но без толку. Она считает, что все с ней в порядке и с мальчиком у них все как раньше.

— Не понимаю.

— Конечно, не понимаешь. Ты же ресса. Страшилками про Шоргуа, что ломятся в чужие головы, тебя небось с детства пугали, так?

— Так.

Бабушка кивнула:

— Ты с этим выросла и никогда не сомневалась в реальности таких вещей. А для нее это как сказка. Так что нет, логика тут бесполезна. Она должна почувствовать, что с ней что-то не так. Сама. Других вариантов нет.

— И что теперь?

— Пока — ничего.

— Ничего не сделать? Даже если попросить Шоргуа?