На этом пассаже Дари расслабился совсем: кому-кому, но ему оно точно не грозило. Все свои хвосты он подобрал давно и надежно, а горизонт в этом плане был чист и безоблачен.

Декан же обвел кадетов особенно пронзительным взглядом, давая понять, что вот сейчас он и перейдет к главному.

– В общем, времени мало, а сделать вам предстоит много. И очень странно, что в такое напряженное время у кого-то хватает сил и желания еще и развлекаться. Так вот, чтобы поубавить этим кое-кому прыти и излишне хорошего настроения, с сегодняшнего дня и до конца учебного года принято решение удвоить все штрафы и наказания. Разумеется, оставив при этом в силе главное правило академии: любой, кто не сдаст хотя бы один из экзаменов, вынужденно покинет стены Шант Эли. И неважно, по какой причине это случится. Не сдал – на вылет. Никакие прошлые заслуги никого не спасут. Надеюсь, всем все понятно? Р-разойтись!

Последнее слово, прокатившееся над территорией Шант Эли, спугнуло стаю галок, облюбовавших несколько деревьев рядом со стрельбищем, и столь же быстро заставило разлететься по аудиториям и залам курсантов. Примерно с таким же гомоном. Новости оказались не только неожиданными, но и крайне неприятными. Для всех. Потому что в академии и правда не делали различий между кадетами – деньги, связи и титулы оставались за ее порогом. Так что под ударом мог оказаться любой, и хорошего это сулило мало.

Пепел решил, что над сложившейся ситуацией стоит подумать. Не спеша, обстоятельно и со вкусом. А пока… Пока просто не подставляться. И ни в коем случае не дать себя подставить. Никому. Ни при каких раскладах. А в том, что такие попытки будут, он был практически уверен. Пророк все же. Пусть и мелкий.

Завтрак в академии сегодня получился несколько суматошным. Обычно растянутый на час, из-за общего сбора он сократился вдвое, и столовая, благодаря массово набившимся в нее кадетам, казалась тесной, маленькой и очень шумной. За длинные столы все усаживались как попало, вперемешку, лишь бы не терять времени. А заодно уж и новости обсудить между порциями старательно запихиваемой в себя каши.

Компания из четырех разношерстных курсантов в самом дальнем углу в этом бедламе не привлекла ни малейшего внимания.

– Ну что, дамы и господа, – тихо и серьезно начал Пепел, придвигая себе две миски с овсянкой на молоке и засыпая ее сверху толстым слоем сахара, – уходим в глубокое подполье согласно всем правилам конспирации. Тех, кто не в курсе, что это, и пока не сдавал зачет нашему Штопору, проконсультирую лично…

– Пепел, меньше звона, – нахмурился Нокс. – Конкретно, что ты имеешь в виду?

– На нас открыта охота. На меня и на всех, кто рядом. Первое, что хочу сказать, – еще не поздно отойти в сторону. Думаю, вас тут же оставят в покое: все-таки мишень между лопаток нарисована у меня. А уж заодно со мной прилетит тем, кто поблизости и не успеет увернуться. Так что вон за тем столом есть места, можете пересесть.

– Про мишень это тебе твой дар нашептал? – равнодушно поинтересовался Роши, столь же равнодушно, но упорно работая ложкой.

– Нет. Мой здравый смысл.

– Угу, – кивнул тот. – Не знал, что у тебя и такое имеется.

– Ты, Красавчик, многого обо мне не знаешь.

– Это и напрягает, – философски заключил он и затих, окончательно переключившись на кашу.

Девушки, лениво ковыряющие в мисках, вообще не произнесли ни слова.

Через минуту, когда никто из окружавшей его тройки не двинулся с места, Пепел продолжил:

– Ну раз так, переходим ко второму пункту: с сегодняшнего дня активно тихаримся и ведем себя образцовыми паиньками. Никаких встреч на чьей-либо личной территории, откуда потом придется срочно линять, попадая по пути в расставленные ловушки. Ясно?