Он накинул мне тонкий, мягкий плед на плечи.

– Спасибо, – прошептала я.

– Пожалуйста. Давай присядем?

– Хорошо.

Я словно оттягивала разговор. Мне было страшно. Сегодня я уже узнала о себе много чего нелицеприятного, какие еще тайны могли мне открыться?

Но ждать дальше было некуда, поэтому я вздохнув, подошла к столу, села в плетеное кресло, завернулась в плед и сказала:

– Рассказывай, я готова.

Он посмотрел мне в глаза, потом на подрагивающие губы и тихо произнес:

– Давай сначала выпьем. Ты согреешься. Я принес коньяк. Он тебе сейчас больше подойдёт.

Матвей пододвинул пузатый бокал, наполненный наполовину ароматной янтарной жидкостью. Я решительно взяла его в руки, посмотрела сквозь стекло на сидящего напортив мужчину и сказала:

– За новую меня, до дна. Надеюсь, что жизнь безо лжи мне понравиться больше, – и, не стукаясь, выпила залпом.

Огненная жидкость обожгла внутренности, и на глазах выступили слезы. Захотелось прокашляться, но я сдержала порыв, выдохнула и поставила пустой бокал на стол. Потом сложила руки в замок и посмотрела на соседа напротив. Он поднял вверх большой палец, сказал:

– Отличный тост, – и в точности повторил мои действия, только не морщась и более легко.

В глазах все поплыло, зато стало тепло и легко. Я была готова ко всему или так думала. Приняв более удобную позу, прошептала:

– Начинай, – и прикрыла веки.

Но ответом мне была тишина. А через минуту я услышала шорох передвигаемой бумаги по столу. Вздрогнув, открыла глаза и перевела взгляд на стол. Напротив лежал конверт, на котором красивым подчерком дедушки было написано:

– Марише.

Такого поворота я не ожидала.