Я поднялась с пола, отряхнулась и сказала:

– Обожаю мясо. А фасоли, цветной капусты и брокколи нет в меню?

Лицо моего похитителя непроизвольно скривилось.

– Нет, а что надо было?

Я замахала руками.

– Ни в коем случае.

Видимо я с таким ужасом отреагировала на упоминание о ненавистных продуктах, что он невольно рассмеялся.

– Не знал, что овощи тебя пугают больше, чем похищение.

Тут я вспомнила, как появилась в этом доме, нахмурилась и сказала:

– Кстати, очень надеюсь услышать подробные объяснения причины моего здесь нахождения и странного способа доставки до места. Зачем нужно было красть меня? Что нельзя было просто пригласить в гости? И кстати помню я из своей прошлой жизни мало. Я понимаю, что знала тебя в детстве, но вот откуда: большой вопрос. Так что придется тебе много чего мне рассказать.

– А мы никуда не торопимся. – Он снова улыбнулся, а мне захотелось к нему на ручки. Странное желание. Я даже вздрогнула и шарахнулась в сторону.

– Да не бойся ты меня. Я тебя не съем. Кстати о еде. Походи на кухню, пора испробовать мою стряпню.

Он пропустил меня вперед, я аккуратно просочилась, правда пару раз боязливо оглянувшись.

Нет, угрозы от него я не чувствовала, но согласно обстоятельствам, перестраховывалась.

Он галантно отодвинул стул, я села, постелила салфетку на колени и, пока Матвей, отвернувшись к шкафу, рассказывал о достоинствах французского сухого Каберне Совиньон урожая 1986 года, собранного на лучших виноградниках провинции Пессак-Леоньян, набросилась на еду. Наложила на тарелку всего понемногу и приступила к уничтожению содержимого.

Методично стуча вилкой, отправляла в рот все, что попадалось. Аппетит проснулся зверский, словно я неделю не ела, поэтому поглатывала пищу, почти не прожевывая и не запивая водой.

– Ух, ты! Тебя муж не кормит, что ли? – услышала голос Матвея.

Вспомнив наши с Олегом ужины, непроизвольно скривилась и нехотя ответила:

– Давай не будем обсуждать мою семейную жизнь.

– Хорошо, как скажешь. Но позже тебе нужно будет позвонить ему, пока он действительно не заявил в полицию. Вино будешь?

Вот я уже и получила ЦУ от Матвея. Так запросто, словно раздавать мне указания, было для него обычным делом.

«Во что ты вляпалась, Альбина?» – непроизвольно подумала я и, одновременно кивнув, показала на стакан, стоящий рядом.

Он выгнул бровь от удивления.

– Может в бокал?

Я, прожевав, сказала:

– Нет. Сюда. И до краев. У меня стресс.

– Хорошо.

Он налил практически целый стакан мне и небольшой фужер себе. Сел напротив и, выдержав небольшую паузу, произнес:

– За то, чтобы правда не оказалась горькой, и справедливость восторжествовала.

– Согласна. Мне давно пора узнать правду, какой бы горькой она не была. Надоело жить во лжи.

– Уверена? – задумчиво глядя на меня, спросил Матвей.

А я сглотнула. Мне совсем не понравился вопрос, сидящего напротив мужчины, и тон, которым он был задан. Но с трудом выбросив ненужные мысли из головы, твердым голосом, посмотрев Матвею прямо в глаза, ответила:

– Абсолютно, – а потом, пригубив небольшое количество, действительно, хорошего вина, снова принялась за еду.

На самом деле, напускная невозмутимость, далась мне нелегко. Я жутко боялась происходящих со мной событий, находилась на грани, словно во сне. Но не хотела показывать свой страх Матвею. Ведь, чтобы узнать, наконец, что, черт возьми, происходит, нужно было следовать установленным хозяином дома правилам. Я это понимала и принимала условия игры.

А еще я не представляла чего ожидать от человека, сидящего напротив, поэтому, от греха подальше, решила сменить тему разговора и выдала первое, что пришло в голову: