– Не лезь целоваться! – возмущалась, легонько отталкивая мужчину. – Я еще не чистила зубы!

– Так и я нет, – рассмеялся Стас, игриво стягивая с моего обнаженного тела мягкий плед. – И что же, нам теперь совсем-совсем не целоваться?

– Совсем-совсем! – прикрывалась подушкой, потому что прохладный воздух вынуждал съеживаться и искать защиту.

– А мне кажется, разочек можно.

     Отобрав подушку, Стас ластился, прижимал к себе, обнимая крепким кольцом рук. Хотелось вжаться в него, врасти в его тело, чтобы навсегда осесть в груди кусочком души – тем, от чего никак нельзя избавиться.

     Вдруг стало неважно, что там с дыханием, когда его губы нежно коснулись сомкнутых век. Неважно, что мы сейчас обнажены, потому что я четко ощутила, как гулко и твердо бьется его сердце в груди. И, конечно, неважно, что мы знакомы всего несколько дней и толком не знаем друг друга, когда целый мир в это конкретное утро уходит на второй план, потому что самые правильные вещи происходят именно здесь и сейчас, именно в этой спальне, на этой постели.

     Всегда думала, что меня раздражает мужская щетина. Оказалось, нет. Легкое возбуждение прокатывается по венам, когда колкие иголочки щекочут щеку и подбородок.

     Всегда считала, что постель после сна должна быть идеально заправлена, но на деле ворох смятых простыней оказывается отличным полем для занятия любовью.

     А еще, оказывается, любовь – это не просто секс, а объятия до боли, ласка на грани сумасшествия, губы везде, куда только могут дотянуться, и пальцы в тех местах, о которых приличным девушкам даже думать стыдно. И качающийся крестик на цепочке на его шее, когда нависает так грозно и неоспоримо – это неимоверно сексуально. И стоны, и рык, и крики… Щеки не краснеют, но дыхание сбивается, хотя это и неважно. Важно, что ты не можешь надышаться именно им.

– Не смотри на меня так. Я смущаюсь. – Сидела на барном стуле, облаченная в одну из его рубашек, и прикрывалась чашкой горячего кофе.

     Под таким взглядом – открытым, откровенным – будто снова ощущала себя нагой.

– А мне нравится, когда ты смущаешься.

     Время неумолимо бежит, скатывается бусинами секунд и тает. Уже пора собираться на работу, но кто бы знал, насколько не хочется. Не хочется уходить отсюда. От него.

– Мне пора.

– Уже? – в голосе слышится разочарование, и оно обволакивает сердце, разливаясь теплым бальзамом.

– Можем встретиться вечером.

     И это сказала я. Да-да, прекрасно знаю, что мужчине нельзя навязываться, нельзя показывать, что он уже добился своего. Каждый мужчина – охотник по своей натуре, а когда азарт пропадает, трепетную лань сжирают, растаптывая чувства, но… Когда страсть затмевает разум, а мозг превращается в розовое желе, кто думает о своем поведении?

– Обязательно встретимся, но у меня к тебе есть важный разговор. – Чашка с громким стуком опустилась на стол, а Стас подвинулся ближе.

     Сердце пропустило удар. Ложь никогда еще никому не приносила пользы.

– Завтра вечером я улетаю в Лондон. Надолго.

     Каждое слово будто из вакуума. Сердце ускоряет свой темп и стучит в висках, отбиваясь диким пульсом. Все правильно. Сказка не могла длиться вечно.

– Хочу, чтобы ты полетела со мной.

– Я… – неверяще взглянула на него, пытаясь подобрать слова или хотя бы связные мысли, но мужчина перебил.

– Нет, не отвечай сейчас. Хочу, чтобы ты подумала до вечера. – Взяв меня за руку, поглаживал пальцы. – Я в любом случае уеду, но буду рад, если ты составишь мне компанию. Никаких обязательств, никакого давления. Не брошу тебя, поверь, но, если захочешь уехать, отпущу. Нам ведь классно вместе, принцесса. Будем путешествовать и наслаждаться жизнью. Да и перспектив там больше. Ты вот на кого учишься?