Я оглядываюсь через плечо. Она сидит вся такая важная. Я не совсем эксперт по своей жене, но что-то подсказывает мне, что она совсем не такая.

― Ты не хочешь, чтобы я был здесь? ― издеваюсь я, чертовски хорошо зная, что она этого не хочет. Кладу руку себе на грудь. ― Это больно, милая.

Ее рот кривится.

― На самом деле, каждый раз, когда ты появляешься, мы.. ― она обрывает себя, поджимая губы. Легкий румянец окрашивает ее щеки, и она резко отводит взгляд.

― Мы? ― переспрашиваю ее.

Я не фанат ее остроумного ротика, но это то, что я определенно хочу услышать. Я поворачиваюсь к ней лицом, отказываясь отпускать ее с крючка. Если она не скажет этого, то скажу я:

― Начинаем прикасаться друг к другу? Думаем о том, чтобы трахнуть друг друга?

Лилиэн заметно втягивает воздух от моих смелых слов. Я опускаю взгляд на ее грудь, когда медленно подхожу к ней. Она в майке без бюстгальтера. Ее соски примерно такие же твердые, как мой член.

Я хватаюсь руками за спинку ее стула и сажаю ее в клетку, наклоняясь близко к ее лицу.

Я отказался от использования здравого смысла рядом с ней. Я перестал убеждать себя, что между нами нет ничего грубого и чертовски горячего. Она последний человек, к которому я хочу что-то чувствовать, но она также может быть единственным человеком, который заставляет меня чувствовать вообще.

Похоть затуманивает мой мозг, и тогда я говорю раньше, чем думаю.

― Я знаю, ты постоянно думаешь об этом, ― хотя я насмехаюсь над ней, мой тон остается холодным и безразличным. ― Я знаю, ты представляешь, как мой член будет ощущаться внутри тебя, как будет трахать и заставлять тебя кончать так сильно, что это почти больно. Тебя когда-нибудь так трахали, Лилиэн?

Какого хрена я делаю?

Но реакция Лилиэн на мои слова заставляет меня хотеть продолжить. Она дышит тяжелее, чем раньше, и ее глаза ищут мои с тем же желанием, которое я чувствую. Я знаю, что я говорю, это правда. Я, блять, чувствую запах ее возбуждения.

Я наклоняю ее стул назад и она ахает от удивления. Я смотрю на нее сверху вниз, в то время как она, задыхаясь, смотрит на меня взглядом, который напоминает похоть и замешательство.

― Ты уже влажная.. ― я в этом не сомневаюсь. ― Твоя задница уже принадлежит мне. Хочешь узнать, каково ощущать пальцы твоего мужа внутри тебя, Лилиэн?

От нее по-прежнему нет ответа, но ее глаза становятся полуприкрытыми. Вздымание и опускание ее груди так чертовски расстраивает, что я протягиваю руку, прижимая ладонь к ней, чтобы удержать ее на месте. Я чувствую, как ее сердце внезапно замирает от этого прикосновения.

― Перестань тыкать грудью мне в лицо, ― приказываю я сквозь стиснутые зубы. ― Или я возьму ее в рот.

Ее глаза расширяются еще немного, когда она смотрит на меня.

Сильное биение ее сердца отдается в моей руке, которая начинает двигаться сама по себе. Легким касанием я провожу ею вниз по одной груди, большим пальцем надавливая на один затвердевший сосок. Тихий стон вырывается у нее, прежде чем она закрывает рот, и звуки доносятся прямо до моего члена.

Я никогда в жизни не был таким твердым, и все, что я делал, это ласкал ее, как пятнадцатилетний парень, который только что открыл для себя вторую базу. Мои брюки кажутся на два размера меньше, когда моя рука продолжает свой путь вниз, останавливаясь на подоле ее шортиков.

Я все еще возвышался над ней, ее стул был наклонен почти горизонтально. Я держу его согнутым, одной рукой держа спинку над ее головой, другой рукой оттягивая резинку ее шорт от тела, просто чтобы проверить ее влажность.