А еще ему нравилось издеваться над людьми.

«Привет, Утенок!», «Пока, Утенок!», «Как дела, Утенок?», «Почему молчишь, Утенок?», «Ау, Утенок, ты меня слышишь?» Он приставал ко мне каждый раз, когда мы встречались в подъезде или около дома. И постоянно фотографировал. Как бы я ни уворачивалась, он умудрялся сделать пару кадров.

Вот и сейчас, стоило мне обернуться на его голос, как увидела сначала объектив камеры, а потом уже его.

– Ты что здесь делаешь? – подошел он ко мне, глядя на дисплей фотоаппарата, без которого я видела его довольно редко. Он был при нем всегда. В любую погоду, при любом катаклизме.

Отвернулась, предпочтя проигнорировать. Уходи, уходи!

– Ты тоже здесь учиться будешь? – тем временем продолжал он вещать за моей спиной. Его никогда не смущало мое нежелание общаться, как и молчаливость, в лифте он зачастую болтал сам с собой, как бы обращаясь ко мне. Видимо, чтобы совсем психом не казаться. – Прикольно. Утят у нас еще не было. Будешь главной Уткой в нашем пруду, – усмехнулся он своей шутке, а у меня спина мурашками покрылась от этих слов. – Гляди, какой кадр красивый получился.

Перед глазами появился его фотоаппарат, и я вздрогнула от неожиданности. Рассмотреть то, что он мне показал, не успела, потому что была слишком напугана и дезориентирована его неожиданным появлением и угрозой, а также смущена тем, что он подошел очень близко и чуть не обнял меня за плечи со спины, чтобы показать то, что сфотографировал. Я не привыкла находиться к людям так близко, и тем более к парням-Лебедям. Они заставляли меня еще больше ощущать свою ущербность.

– Это определенно один из моих лучших кадров с тобой, – заявил он тем временем, вновь возвращая себе фотоаппарат, а я запоздало обратила внимание на дисплей и повернулась к нему, но не увидела ничего, кроме цветного пятна.

– Макс! Ты где застрял? – окликнул его темноволосый парень из толпы. – Сейчас будет выход Дэна! Ты снимать собираешься?

– Что мне его снимать? Я лучше девочек сфоткаю, – ответил Максим и подмигнул моим одногруппницам, которые смотрели на него с любопытством. – Так, девчули, собираемся все вместе, улыбаемся и машем!

Я не успела опомниться, как меня окружили девушки и стали занимать выигрышные позы. Хотя рядом со мной любые позы были выигрышными. Все веселье и радость, которые владели мной еще минуту назад, пропали. Я снова была Гадким Утенком в окружении красивых людей, которые толкали меня с разных сторон локтями и шептали сквозь зубы: «Смотри в камеру, не порти кадр!»

Я ненавидела фотографироваться. Худшей пытки для меня не существовало. И именно из-за этого не любила Максима – он снимал не спрашивая.

Когда меня обступили девушки, я начала паниковать, попробовала отойти в сторону, но мне этого не позволили, сжали с двух сторон. Не зная, как поступить, опустила голову, уперев взгляд в асфальт и спрятавшись за волосами.

– Так, Утенок, я здесь! Сюда смотри!

– Макс, черт! – окликнул его вновь парень, который подпрыгивал на месте и, кажется, спешил к сцене.

– Утенок, дядя Макс здесь, смотри в камеру, иначе дядю Пашу хватит удар, – тараторил сосед, а меня одногруппницы продолжали толкать с разных сторон. Я не могла поднять голову, не хотела, чтобы появилось еще одно мое ужасное фото с губами на пол-лица и огромными глазами-шарами.

– Я не хочу, – пробормотала невнятно, пытаясь выбраться из этой компании.

– Так. Ничего не получается, – Максим покачал головой, опуская камеру.

– Может, отойдешь, если фоткаться не хочешь? – разраженно предложила та самая девушка, которая собиралась вместе со мной ездить на учебу из дома. Имя ее я не запомнила.