– Я не мальчишка, Джулия, – наконец сказал он, повернувшись. – Я просто хочу жить с тобой. Жить, а не красть эти несколько часов раз в неделю, пока твои дети с няней, а муж думает, что ты на тренировке. Я хочу быть тем, с кем ты начнешь новый день, а не тем, с кем ты убегаешь из старого.

Она рассмеялась, но смех прозвучал натянуто, почти нервно.

– Ты говоришь красиво, Крис. Даже слишком красиво. Ты не понимаешь, насколько я… связана.

– Связана или привязана? – его голос был тихим, но острым, как бритва.

Джулия вздрогнула. Он подошел ближе, сел напротив, так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Ты боишься, Джулия, – сказал он. – Больше, чем готова признать. Но ты знаешь, что я прав.

Она отвела взгляд. Слова Криса эхом отдавались в ее голове, раскатываясь неприятной тяжестью. И вдруг ее охватила злость. Какого черта? Почему все вокруг вдруг решили, что знают ее лучше, чем она сама? Откуда они могут знать, что происходит у нее внутри? Почему каждый считает себя вправе давать советы, притворяясь умнее, чем есть, при этом не добившись ничего в своей жизни?

– Я бы на твоем месте просто заткнулась, – выпалила она, бросив на него холодный взгляд.

Кристофер встал. Он прошелся по комнате, остановился у окна, немного постоял, будто обдумывая ее слова. Затем вернулся к креслу, тяжело сел, потирая виски.

– Я не понимаю, Джулия, что с тобой не так, – проговорил он, почти устало, но с ноткой насмешки в голосе. – Может, ты просто боишься, что я понимаю тебя слишком хорошо?

Она замерла, не зная, что ответить. Джулия взяла с тумбочки свои украшения и начала медленно надевать их одно за другим. Сначала кольца, затем серьги, и только самым последним – свое обручальное кольцо. Крис все это время молча смотрел на нее, качая головой, словно вдруг осознал что-то очень важное, что долго оставалось скрытым.

– Я понял, – почти промычал он, и его голос прозвучал глухо. – У меня же нет денег, как у Виктора. Я же не смогу покупать тебе такие украшения.

Джулия лишь пожала плечами, не утруждая себя ответом. Ее взгляд оставался равнодушным, как будто слова Криса даже не задели ее. Она быстро оделась, уверенными движениями застегнула пуговицы на платье, взяла сумочку и вышла из квартиры.

По пути домой она шла с широкой, почти дерзкой улыбкой. Ей было радостно, легко, словно весь мир только что выложил ей карты с выигрышной комбинацией. Ей даже хотелось смеяться. Джулия упивалась этим новым ощущением – быть соблазном, быть той, кем восхищаются, кого добиваются. Ей нравилось нравиться. Ей нравилось влюблять.

Ей не нужна была эта любовь, но заполучить ее, завоевать чье-то сердце стало ее новой целью. Ее новой зависимостью, от которой она уже не могла и не хотела избавиться. Эта игра будоражила ее, наполняла вкусом жизни, как самый крепкий и пьянящий напиток.

Наконец-то Джулия поняла все. Она обрела смысл своего существования, свое настоящее «я». И от этого открытия ей было так радостно, так прекрасно, словно она сорвала самый крупный джекпот.

Она вернулась домой. В квартире было тихо и пусто. Дети еще гуляли с няней, а Виктор должен был вернуться не скоро. Новая квартира сияла чистотой, запах свежей мебели наполнял воздух, создавая ощущение стерильного уюта. Джулия прошла в ванную комнату, где все было идеально: серый мрамор стен, хромированные детали, блестящие от полировки.

Она зашла в просторный душ, включила воду и закрыла глаза. Сначала на ее тело обрушились ледяные капли, заставив вздрогнуть, но через мгновение вода стала горячей. Пар быстро заполнил ванную комнату.