Я взвизгнула и, развернувшись, принялась колотить в дверь, за которую меня только что выставили.

– Откройте! Пожалуйста, откройте! Да будьте же вы людьми! – скулила я, понимая, что час смерти близок, а в харчевне никто не хочет ввязываться в историю с ограблением. Черный человек, перестав бежать, надвигался на меня с неотвратимостью охотника, не желающего упустить добычу. – По-мо-ги-те-е-е!

Даже в тех немногих домах, где горел свет, после моего полного отчаяния крика, огонь моментально потух. Люди будут прислушиваться к преступлению, творящемуся у их порога, но не высунут и носа за дверь.

Желание жить толкнуло меня на бег. Трудно назвать то, как я передвигалась, бегом. Скорее, это был полет подбитой гагары. Хромота на позволяла набрать скорость, но я старалась. Шаги за спиной участились, и я кожей чувствовала, как легко между лопаток воткнется нож.

– Стой! – грозным рыком предупредил меня преследователь. Он оказался так близко, что сумел поймать меня за капюшон. Я крутанулась и умудрилась вырваться из его хватки. Больше не в силах представлять, как в меня всадят нож, я развернулась и пошла спиной вперед, со страхом взирая на надвигающуюся на меня тучу. Огромный мужик в огромном черном плаще тянул ко мне руки. Я не нашла ничего лучшего, как швырнуть в него свой рюкзак. Этот неожиданный маневр должен был отвлечь и дать мне возможность нырнуть в подворотню. Я краем глаза видела зияющую дыру в воротах.

Но нет, не вышло. Громила легко поймал рюкзак и, не сбавив шага, прицепил добычу к ремню. У ночных грабителей все предусмотрено. Заодно он показал мне висящий на поясе огромный нож. В опасном незнакомце все было большим. И рост, и кинжал. А стук его сапог по мостовой так и вовсе казался громовым, несмотря на разошедшийся дождь.

– У меня больше ничего нет, – громко прокричала я, стараясь переорать вой ветра, дующего мне в спину. – Честное слово! Осталось только яблоко!

Я торопливо вытащила из кармана куртки яблоко и, показав его ничего не подозревающему грабителю, неожиданно резко швырнула. От отчаяния с такой силой, будто метнула гранату во врага. Плюс помог с ускорением ветер. И получилось, что получилось. Здоровяк не ожидал моего выпада. Я слышала, как он выругался, поймав яблоко глазом. Супостат со стоном прижал ладонь к лицу.

– Демон тебя подери, – хрипло произнес он. Ему явно было больно. – Хватит бегать. Поздно уже. И холодно.

– Мне уже нет, – сообщила я, вытирая рукавом пот с верхней губы.

– Я тебя искал по всему городу.

– Не стоило утруждаться, – парировала я. – Из всех нищих вы выбрали самую нищую жертву. Лучше поискали бы добычу пожирнее.

– Да стой же ты! – крикнул он, когда я нырнула в подворотню. Резкий рывок назад заставил меня завалиться на спину. Здоровяк все же поймал меня за ворот куртки. Вытащив из щели, он махом взвалил меня на плечо и побежал.

Я кричала. Звала на помощь управу и сознательных граждан. Била по спине кулаками, но грабитель не чувствовал ни боли, ни тяжести ноши. На удивление выносливый гад. Он так легко бежал, словно был кентавром, похитившим непорочную деву. Правда, из всего утверждения истинными были лишь последние слова. У меня осталась только честь, и теперь я понимала, что ее хотят отнять, раз не удалось разжиться деньгами. Иначе зачем меня тащить куда-то?

– Когда вы увидите мое лицо, пожалеете, что связались со мной, – предупредила я специально громко, чтобы бандит услышал через шум дождя. – Я безобразна. Я сам ужас.

– Я теперь тоже, – ответил мой похититель и толкнул ногой дверь. – Даже не сомневайся.