– Хочешь русскую считалочку для пальцев? – предложила.

– Сам хотел попросить тебя рассказать что-нибудь на русском, – не открывая глаз, улыбнулся Рей. До этого весь наш диалог был на английском.

– Хорошо, тогда слушай, – кивнула я и приступила к разминанию его пальцев: – Этот пальчик, он большой, он с широкою душой! Этот – указательный, умный и внимательный. Этот пальчик средний, выше, чем соседний. Этот – безымянный, он немножко странный. Этот пальчик маленький, смелый да удаленький.

Только я закончила с первой кистью, как мне тут же сунули вторую с просьбой:

– Можно ещё раз... – и он довольно чётко произнёс по-русски: – Счи-та-ло-чку?

И я повторила. А затем по второму кругу.

***

Кажется, в нашу первую совместную ночь я не спала вовсе. Рейнард уснул, уткнувшись лбом мне в плечо, а я массировала ему голову каждый раз, когда он начинал ворочаться и стонать.

Рука у меня ныла от усталости, но я старалась игнорировать ощущения. У меня нет права быть слабой. Вот, вылечу Рейнарда, тогда и устрою себе целый месяц отпуска и ничегонеделания. Отъемся, как обычно, посмотрю все новинки кино. А пока – пахота и моральная стойкость.

Во всей этой мрачной реальности радовало одно: утром мой подопечный проснулся.

– Пить... – попросил он, и для меня это был обнадёживающий сигнал: значит, его организм борется за жизнь и заявляет о своих потребностях.

– Сейчас! – я бодро соскочила с широкой гостиничной кровати и как была, в халате, вылетела в коридор к кулеру.

Выглядел Рей измученным и невыспавшимся, глаза покраснели, веки опухли, на искусанные в кровь губы и вовсе было больно смотреть. Сейчас даже ярая фанатка не признала бы в нём знаменитого Рейнарда Беллса.

– Как ты? – спросила я, уже зная ответ.

– Готов умолять, чтобы ты вколола мне обезболивающее.

– У меня есть ибупрофен.

– Он мне уже не помогает...

– Тогда сделаем тебе детокс-капельницу. Через пару часов выезжаем. Мне пришлось снова воспользоваться деньгами, снятыми с твоей карты, чтобы заказать нам машину до деревни.

– Деньги в твоём распоряжении. Ты можешь не отчитываться передо мной. Мы будем жить в деревне?

– Да, в Охотке, близ маленького посёлка под названием Усть-Ёма[1].

Рей, хоть и чувствовал себя откровенно плохо, усмехнулся и переспросил:

– Ёма?

– Да, а что? Знакомое название?

– В японской мифологии Ёма – это демонические существа со сверхъестественными способностями, некие злые сущности-людоеды. Начало нашего приключения звучит, как предисловие к хоррору.

– Мы в России, Рей. Здесь другие Ёма. Уверяю тебя, я – это самое страшное, что тебе доведётся здесь увидеть, – знала бы я, как неправа окажусь...

– Верю. Тебя даже рак боится. Ночью боль отступала, как только ты начинала делать массаж. Конечно, может, это самовнушение, но я всё равно считаю это чудом. Без тебя я бы умер сегодня.

– Рада, что смогла прогнать твою боль. Мы в самом начале пути, но ты уже молодец.

После суматошной ночи я на автопилоте пихнула Рея в душ перед отъездом и поставила ему детокс-капельницу.

– Побудешь один полчаса? Я сбегаю в магазин.

– Зачем?

– В доме нет медикаментов, запасов мыла, стирального порошка и бакалеи. И не помешало бы новое постельное бельё, – на самом деле в моей голове роилось куда больше позиций, но я здраво рассудила, что мне не хватит сил утащить огромный воз товаров. Пришлось беспощадно сократить список покупок.

– Звучит, как шоппинг на целый день. Ты ведь не бросишь меня здесь?

– Если боишься, идём со мной, поможешь дотащить сумки.

– В другой раз, – он даже не воспринял всерьёз моё предложение! – Постарайся вернуться скорее. Мне будет не по себе в одиночестве.