Я бы, может быть, и дальше предавалась мечтам и не спеша восстанавливала силы, но однажды вечером случилось страшное – Беан не пришёл домой. В тот вечер я ждала его как никогда, даже двери приоткрыла – может быть, чувствовала неладное. Услышала, как по коридору прошла Лиро и заговорила с подругой. Я добралась до порога и окликнула её.

 - Лиро, где Беан?

Девочка странно взглянула на меня – косо и немного испуганно, и торопливо удалилась, ничего не ответив. Я подумала, что она впервые увидела меня на своих ногах и удивилась, но, как оказалось, дело было не в этом.

Ещё целый час я ждала, то и дело выглядывая в коридор, и уже хотела отправиться к Лиро сама, но в это время в комнату вошла сестра Морея. Она была мрачна и решительна. Следом за ней шла зарёванная Дарис и хмурый Тимто.

 - Собирай свои вещи, Ники, - сказала монахиня, не глядя на меня. – Мы уходим.

 - Куда? – уже по-настоящему испугалась я. – Ты знаешь, где Беан?

 - Он сюда не вернётся. Мы поговорим на улице, - отрезала монахиня. – Или мы сейчас уходим, или не уйдём уже никогда. Собирайся, я выйду на минутку. Нужно, чтобы сестра Винавия ничего не заподозрила.

Стуча зубами от страха за брата, я бестолково схватила узелок с листьями чейваза, всхлипнула и бросила его, отыскивая глазами жалкие тряпки, что носили мы с Беаном.

 - Тим, - тихо сказала Дарис. – Помоги собраться Николь. Проследи, чтобы она ничего-ничего не оставила. Это важно!

Тимто усадил меня на коляску, сунул в руки злосчастный узелок, принёс рубашку Беана и моё выстиранное платье с верёвки во дворе. А больше у нас ничего и не было.

Когда в комнату вновь заглянула сестра Морея, я была готова выезжать.

В карету, подкатившую к приюту, монахиня закинула меня как мяч в баскетбольную корзину. Мягкий узел полетел следом. Я нервничала всё больше, а когда сестра Морея сказала вышедшему провожать Тиму:

 - Отвезёшь коляску в комнату Николь. Придумай что-нибудь, чтобы её не сразу хватились.

 - Я сделаю куклу, - пообещал Тимто. – Со спины никто и не поймёт, кто сидит в коляске!

 - А как же…? – начала я и осеклась, встретив взгляд монахини.

 - Коляска принадлежит приюту. Если мы возьмём её, нас быстро найдут.

Тимто кивнул и показал на метку на спинке. Я по наивности своей думала, что так нумеруют инвентарь.

Я махнула рукой Тиму. Он махнул в ответ и расстроенно отвернулся, покатив коляску к входу.

 - Когда-нибудь, - тихонько пообещала я ему вслед. – Вы только дождитесь!

Лошадь торопливо шагала вниз по дороге. Мы ехали быстро, но видно было, что сестра Морея готова была выйти и пойти пешком, если бы это ускорило движение.

 - Мы едем за Беаном? – спросила я, умоляюще посмотрев на монахиню. – Пожалуйста, расскажите мне, что случилось!

Женщина вздохнула, и её грубое лицо исказилось.

 - Ты девочка, и тебе лучше не знать подробностей, - твёрдо сказала она.

Ну нет! Сейчас я готова была вытрясти из неё правду любым способом, хотя от предчувствий у меня холодели руки.

 - Сестра Морея, - видно, в голосе моём прозвучало то, что я чувствовала, потому что монахиня посмотрела на меня. – Я имею право знать! Он у меня единственный родной человек. Я похожа на истеричку? Уверяю, я не упаду в обморок и не задержу нас ни на минуту. Пожалуйста, расскажите мне! Я взрослая!

- Взрослая! – невесело усмехнулась она. – Ну что ж, слушай. Ты знаешь, кто хозяин приюта?

 - Сестра Винавия? – предположила я.

 - Вовсе нет, - возразила монахиня. – Сестра Винавия только управляет делами, а настоящая хозяйка – Ардина Беньез.

 - Мамаша Беньез, - вырвалось у меня. Я вдруг вспомнила, как названная сестрица грозилась, что в приюте мамаши Беньез мне отрежут ноги.