- Никто, - отвечаю намеренно громко, чтобы девчонка слышала и прекратила строить воздушные замки.
Волк внутри меня странным образом сегодня помалкивает. Обычно наши интересы совпадают, на этот раз нет. Он в недоумении лишь принюхивается к Сучке. А мне лично не интересно, как пахнет блохастая, хочу поскорее избавиться от ее общества. Для меня она состоит из одних раздражающих вещей. Голос, внешность, манеры комнатной собачки, навязчивость - всё это неимоверно выбешивает.
Пять месяцев исправного молчания должны были ей дать понять, что мы не будем друзьями, она же упряма и весьма назойлива. Из раза в раз повторяет тщетные попытки подлизаться. Но каждому терпению приходит конец. И моему тоже. Я долго терпел дружбу толстухи...
Как-то раз отдыхаю в кафе с друзьями и Элизабет. Никого не трогаю и в этот момент заходит липучка - Элис. Ее неожиданное появление вызывает лишь мой огорченный вздох. У меня ощущение, что грядет личный апокалипсис.
Элизабет смеется над появлением "обаятельной" девицы, помешанной на мне. Друзья тоже не оставляют без внимания настойчивость невзрачной блохастой, переходят на стеб по поводу нашей скорой женитьбы. Едва она подходит к нашему столу, как все немедленно замолкают и изображают показное дружелюбие. Один юморист подставляет ей стул рядом со мной, на что я снова закатываю глаза и делаю очередной тяжелый вздох, боясь сорваться и послать всех нахер!
Элис охотно принимает предложение присоединиться к трапезе. На стол ставит поднос с едой, приветствует группу чистокровных, так словно имеет право вот так легко с нами общаться. В последующем принимается воодушевленно рассказывать о прошедшей лекции в группе блохастых. Друзья делают вид, что страшно заинтересованы рассказом: кивают, подбадривают вопросами, но в тоже время прячут злобные ухмылки. Глупая Элис не замечает фальши, напротив продолжает с улыбкой делиться проблемами:
- Представляете, довели его до бешенства. Преподаватель от ярости сломал указку, а нам поставил единицу за тест!?
Она думает, что сказанное ею смешно? К сожалению, думает. Смеется аки конь. Друзья поддерживают веселье, только не из-за чувства юмора блохастой, а над ней. Над девчачьей глупостью, слепотой, уродливостью и недоразвитостью. По-идиотски она себя ведет, а стыдно почему-то мне. Вот так разве бывает?
Мой лучший друг давится смехом, из-за чего вынужден выплюнуть содержимое сока обратно в стакан. Дабы бедный не захлебнулся, я стучу его по спине. Элизабет тайком обрисовывает огромное вымя, именуемое грудью толстухи. Другая девушка чешет голову ногтями, изображая блох.
Идиотка-Элис не замечает дружного смеха и от этого всем становится еще смешнее. Она настолько тупая, что не понимает общественных издевательств. Думает, действительно, над ее шуткой смеются? Вот идиотка…
Вскоре толстуха заканчивает "веселый" рассказ, а наш стол уже не может остановиться и смеется так, будто принял очень большую дозу запрещенных препаратов. Один я не испытываю удовольствия, поскольку ее тупость не забавляет, а бесит. Пытаюсь сдержать гнев, отвлекаюсь на бокал с соком. Охлаждаю эмоцию прохладным вкусным напитком, увы. Данный способ плохо помогает отвлечься. Через некоторое время замечаю, что смехом захлебывается уже всё кафе, состоящее преимущественно из чистокровных. Многие из них поворачиваются к нашему столу и с любопытством наблюдают за происходящим.
Я медленными шагами подбираюсь к границе терпения, после которой непременно должен произойти взрыв. Долгое время я был довольно тактичен, пытался показать девчонке ее место и не оскорблять, но с меня хватит.