Она маленькая, а он большой. Он пытается удержать свой вес на руках. Она сквозь чувствует там, внизу: её плоть начинает пульсировать, наполняться влагой. Но что-то чужое, инородное, твёрдое и влажное приближается к ней, пытается преодолеть врата рая. Её естество обняло маленькую толику иноземца, замерло, как будто пробовало на вкус.

В голове выстрелило «Будет больно. Вспомни, было больно. А потом было стыдно! Тебе будет стыдно».

Анжелика дернулась, «ушла». Трегир опустил свою руку вниз, чтобы помочь себе. Там его уже ждут, он это чувствует. Она переполнена соком. Он навалился на неё телом.

По подкорку проник мужской запах. Перед глазами мужская грудь, покрытая чёрными волосками. Мозг даёт команду: «Беги, потом будет поздно». Где-то уже было так. Но где и когда? В голове мелькнула картинка: её голова и тело прижаты к мужской груди, покрытой черными волосками, а ноги разведены. Она не может двигаться, потому что стала частью его тела... А сверху звучит его голос. Чей голос? Мозг кричит: «Беги!» Это уже было... Но когда и где? А может, не с ней? А с кем тогда? И кто был тот мужчина? Что он делал? Почему она не могла двигаться? Почему её руки и ноги обвивали его? И рот, что-то было во рту, она не могла выплюнуть. Ей казалось, что она задохнётся...

Трегир не видит, как глаза Анжелики начинают расширяться от ужаса. Он не торопит мгновение. Ему хочется дать ей блаженство. Медленно, миллиметр за миллиметром, ещё чуть-чуть, и она его примет.

Воспоминания овладели разумом девушки, её колотит нервная дрожь. Мозг взял контроль над телом, изгоняя чувства и ощущения. «Секс – это стыдно. Прими его, потому что ты должна его принять. Ты отдалась одному, отдайся и другому».

Анжелика напряглась. Руки-ноги одеревенели, паника захватывала разум.

–Девочка, моя милая девочка, я люблю тебя, – горячее дыхание Трегира обжигало её губы, ещё щёки, её уши.

–Нет! – Анжелика вскрикнула. Это произошло так резко и внезапно, что Трегир на мгновение растерялся. Анжелику стало колотить. Она заговорила речитативом: – Встань, встань… – голос был испуганный, – Мне тяжело, уйди, отпусти меня... Оставь... Мне плохо...

Трегир освободил девушку, какое-то время молча смотрел, не понимая, ЧТО он сделал не так, ЧЕМ он её напугал.

А она... Её колотило, она сжималась как эмбрион, пытаясь закутаться в лежащую рядом простыню. И шептала: «Не надо, не надо, отпусти меня. Я не хочу, – по лицу катились слезы. – Голова, сильно болит голова, как жарко, пить, дай мне пить...»

Он встал, подошёл к столику, где стоял графин с водой, наполнил стакан, подал ей: «Успокойся, моя дорогая, всё хорошо». И вдруг он увидел, с каким ужасом она смотрит на его возбуждённый член. Анжелика содрогнулась, и... её вырвало. Он не знал, что она впервые в жизни видит обнажённого мужчину.

Тогда, во время побега, Генмерол даже не снял рубашку, всё было по-другому, быстро, без прелюдий, под воздействием сладкого вина.

Трегир накинул на плечи халат. Сел, запустив руки в волосы.

Анжелика сжала виски. Голова раскалывалась на части. «Мне плохо, мне очень плохо... Сделай что-нибудь. Я умираю...» – она лежала на кровати, свесив голову, и её снова вырвало.

Трегир ничего не сказал. Лишь запахнул халат поглубже, вышел из комнаты. Вскоре вернулся. Анжелика сидела на полу около кровати и держала голову руками. Он молча взял её за руку, поднял на ноги, куда-то повёл. Она так же молча плелась, ничего не спрашивая.

Они вошли в ванную комнату. И очень вовремя. Трегир успел быстро среагировать и склонить её над биде, как её снова вырвало. Посадив Анж на скамейку, он включил душ, потрогал температуру воды...