Но Браю в любом случае уже всё равно. Такой непривычно тихий и спокойный… Янару некстати вспомнились все те проказы, которые тот творил во время их совместной учёбы в академии, и как наставник вечно твердил, что ледяной плохо кончит, если не уймётся. А теперь Кай смотрел остановившимся взглядом в безоблачное небо, такое же голубое, как его ясные глаза, и, казалось, ни о чём не жалел. Уж насколько Ян считал себя крепким и непробиваемым, но помимо воли ощутил на глазах влагу, совсем как тогда, когда держал на руках мёртвое тело отца.

Как-то разом забылись все те сумасбродства, которые позволял себе Каяр, стухли былые обиды. Перед лицом смерти всё сглаживается, старые разногласия забываются, потому что впереди у одного вечность, а у другого – скорбь, которую не унять даже с течением времени.

Сжав кулак здоровой руки, чтобы взять себя в руки, Янар сморгнул слёзы и отдал распоряжения относительно транспортировки тел погибших воинов, а также приказал допросить оставшегося в живых заговорщика. Снова взглянув на Каяра, он стиснул губы, чувствуя, что вскоре может к нему присоединиться. Стараясь не выдать своего состояния, он связался с Сандаром, которому единственному мог бы доверить заботу о матушке и оказание ей помощи в управлении страной, и получил далеко не самые радостные вести относительно положения дел на границе. Начавшиеся полномасштабное вторжение торийцев уже принесло немало смертей, и, судя по всему, военные действия в самом разгаре.

«И я ничего не смогу сделать, чтобы помочь своему народу!»

Глубина отчаяния повелителя была сравнима только с глубиной опустошения, которое он чувствовал. И тем не менее Ян дал генералу все необходимые распоряжения, молясь о том, чтобы кинарцы смогли выстоять и на этот раз, хотя без их с Каяром участия силы драконьего войска лишились серьёзной подпитки. Но Дартрейн верил в подчинённых, верил в каждого воина и знал, что они будут стоять до конца.

– Как вы, повелитель? – голос Виртара отвлёк от невесёлых дум.

Да, Картрейн и Вайрейн всё ещё оставались тут, хотя их подчинённые уже разошлись по территории с поручениями. Присев возле тела друга и начальника, коим являлся для них Брайтрейн, они отдали ему дань уважения, приложившись лбами к тыльной части ладони здоровой руки (на вторую, обугленную, все трое предпочитали не смотреть). В принципе, Ян не удивился этому жесту глубокого почтения, и тем не менее не ожидал, что эти двое будут переживать гибель друга так сильно. Траурное лицо Виртара вполне соответствовало характеру этого немногословного дракона, но что касается Дрейнара… Янар и не знал, что у него может быть такое скорбное выражение лица. Поистине, настоящая дружба познаётся в беде… или в смерти.

– Повелитель, ваша рука… – заметил его состояние и Картрейн, в то время как взгляд Вайрейна прошёлся по пострадавшей груди, маячившей в складках плаща.

– Тут уже ничего не поделаешь, – пожал плечами правитель Кинарский и жестом остановил возражения подчинённых. – Уверен, сиер Брайтрейн тоже пытался, но… Не хочется признавать, однако противник оказался хитрее и проворнее, хотя всё равно в итоге проиграл. Ваша задача завершить поиск предателей и выступить с отрядами против торийцев, дабы принести мир в Кинарию. Отныне вы поступаете в прямое распоряжение сиера Сантрейна как моего заместителя.

– Но… – возразил было Дрейнар.

– Мир в Кинарии – вот о чём вы сейчас должны думать! – перебил его огненный. – Мирное население не должно страдать из-за чрезмерных амбиций наших буйных соседей. Выкосить зло, уничтожить его в зародыше, остановить продвижение тьмы на наши земли… Это ваша первостепенная задача! Со мной или даже без меня…